Слова, как люди, родятся, живут, стареют и умирают. Если бы сегодня мы спросили школьника, что такое изба-читальня, он, наверное, не задумываясь, ответил: «Комната, в которой читают книги».
Может быть, такой ответ в какой-то мере соответствует истине, но не раскрывает значимости, я бы сказал, исторической роли, которую сыграли эти учреждения на селе в выполнении ленинского плана культурной революции.
Избы - читальни появились в селах нашего края вместе со становлением власти Советов в феврале - марте 1923 года. В селах наших не было тогда клубов, Домов культуры, кинотеатров, электрического света. Многого не было, даже начальные школы были не в каждом селе.
Первые избы-читальни открывались в большинстве сел в маленьких комнатах крестьянских изб, в редких случаях в одном из классов сельской школы. Слова «изба-читальня», «избач» были, в те далекие годы, близки и понятны всем сельчанам. Их произносили с уважением, также, как и слово «школа».
На самом деле, эти культурно-просветительные учреждения первых лет власти Советов были не только первыми очагами культуры, но и школами для большинства взрослого населения, подростков, детей бедняков и батраков. Ведь все они при царевом строе не могли получить даже начального образования, поэтому не имели возможности читать книги, газеты, журналы, да их тогда в селах не было.
В дни открытий изб - читален собирались все жители, устраивались очереди, каждому хотелось посмотреть, что это за диковина, что там есть, о чем говорят, что показывают. Много всяких вопросов задавали тогда избачу, и на каждый из них надо было ответить. Ведь спрашивали свои люди, односельчане. Им надо было дать не только правильный, но и убедительный ответ.
Одной из первых в нашем районе открылась изба-читальня в селе Новонежино. Но и здесь в этом большом селе помещения, пригодного для нового учреждения, не было. Учителя местной школы на вечерние часы работы уступали классную комнату. Несколько позднее, когда местный Совет привел в порядок здание бывшей волостной управы, в одной из его комнат разместилась изба-читальня.
Большую работу по организации избы-читальни провел учитель школы Бойко Виктор Лукич. Он любовно собирал книги, создавал кружки, проводил громкие читки, учил неграмотных, готовил местных парней к новой общественно-массовой работе.
Одним из любознательных, упорных и настойчивых оказался местный крестьянский парень Степан Серый. Местные комсомольцы избрали его своим секретарем, поручили заведывание избой - читальней, которая стала своего рода «штабом» культурной революции на селе.
По решению комсомольской организации организовывались различные кружки: по политграмоте, культурно - просветительской работе и другие.
Кроме кружковой работы, были у комсомольцев села и другие, не менее, важные задачи. На их молодые плечи, пылкие сердца и горячие головы обрушивались удары из-за угла: местный поп (в селе была церковь) в каждой проповеди слал комсомольцам всевозможные проклятия, обещая страшные муки «на том свете», а кулаки, и их приспешники организовывали разные группы и банды, мешая мирному труду крестьян.
В этих условиях сельская изба-читальня, ее избач и актив должны были словом убеждать, а когда требовалось, брать в руки оружие и защищаться от врагов советского строя. А их тогда было много: бывшие белогвардейцы, местные кулаки и пришлые китайские хунхузы. Все они объединились для открытой и тайной борьбы против власти бедняков, батраков в каждом селе.
Работники Шкотовского волостного Совета в первые годы часто бывали в селе, помогали, инструктировали, привозили книги, газеты, журналы, брошюры. Эта литература с жадностью и настойчивостью изучалась, читалась, расширяла кругозор жителей села, изменяла их взгляды на жизнь, на окружающий мир, заставляла верить в свои силы, в вечность и справедливость нового общественного строя.
После трех лет работы заведующим избой-читальней и секретарем комсомольской сельской ячейки Степана Яковлевича Серого избрали председателем исполкома сельского Совета. Затем он работал в должности председателя Шкотовского райкресткома, а с конца 1930 года, когда еще Артемовский рудник территориально относился к Шкотовскому району, наш сельский избач начал работать начальником отдела снабжения этого рудника. С организацией треста «Артемуголь» Степана Яковлевича назначили его управляющим.
Вместе со всей страной рос и наш земляк. Много лет работал Степан Серый на разных должностях, начальником комбината «Приморскуголь», потом учеба и ДВПИ (он уже в послевоенные годы стал инженером). Теперь наш сельский избач работает в Госплане РСФСР в должности начальника одного из отделов. С 1922 года он в комсомоле, с 1927 года в рядах Ленинской партии. За свой ратный труд в угольной промышленности Степан Яковлевич награжден двумя орденами Ленина, орденом Трудового Красного Знамени, медалями.
В своем последнем письме к нам С. Я. Серый пишет: «Где бы я ни работал, какую бы должность ни занимал, всегда вспоминаю свою избу - читальню, комсомольскую ячейку. Всё мы пережили, выстояли, победили. Силу, стойкость, глубокую убежденность в правоте своего дела, мы комсомольцы 20 - 30-х годов, брали, изучали, усваивали в сельской избе-читальне. Она была для нас университетом борьбы за социализм и коммунизм».
Многих крестьянских парней в прошлом в науку не пускали. Никаких условий, да и средств у бедняков и середняков не было. В селе Петровка имелась одна только маленькая начальная церковно - приходская школа. Вместе с другими парнями села в этой школе учился и Дмитрий Гольцов, сын бедного крестьянина. Пожалуй, единственным отличием его от других было то, что учился он прилежно, окончил сельскую школу лучше других. Красивый почерк, грамотность изложения вскоре принесли ему сельскую «славу». Многие женщины - солдатки, мужья которых находились на фронтах первой мировой войны, будучи неграмотными, шли к Мите, просили написать письмо мужу на фронт.
Весть о победе Великой Октябрьской социалистической революции в Петрограде, Москве и других центральных городах России в Петровку пришла позднее. Здесь только в марте 1918 года собрался первый волостной съезд рабочих и солдатских депутатов. В помощь сельчанам из Владивостока был прислан рабочий-кузнец Дальзавода Леонид Викторович Григорьев. Нашлась ему работа, он ковал крестьянам лошадей, чинил несложный сельскохозяйственный инвентарь и одновременно рассказывал своим клиентам о Советской власти, какие цели и задачи она перед собой ставит. Митя Гольцов часто заглядывал к кузнецу, слушал его беседы, спрашивал, кто такой Ленин. Паренек понравился Григорьеву. Когда на съезде Советов вопрос встал, кого избрать секретарем первого Совета, кто-то предложил Митю Гольцова. Ему тогда исполнилось 18 лет. Делегаты съезда согласились: «Парень грамотный, справится». Так местный крестьянский сын стал волостным секретарем первого Совета в родном селе.
Позднее Дмитрий Архипович Гольцов вспоминал:
- В политике тогда разбирался плохо. Моими наставниками и учителями в новой и сложной советской работе были кузнец Григорьев и учитель из маленького таежного села Моленный Мыс Иван Иванович Глубоков. Они подсказывали мне, как написать протокол, резолюцию, подготовить заседание исполкома. И я ночами писал, рвал листки, переписывал. Совет наш, один из немногих, работал дольше других, почти до конца 1919 года, т.е. до дня трагической гибели его председателя Н. Н. Дороша.
Насколько убежденно и грамотно писались тогда документы истории в Петровском Совете, можно убедиться на подлинных их копиях, помещенных в книге «Борьба за власть Советов в Приморье (1917 - 1922 гг.), вышедшей в свет в Приморском книжном издательстве в 1955 году. На страницах 359-360 опубликована «Резолюция гласных Петровского волостного земства по текущему моменту». Во втором пункте записано: «Приветствовать стремление народа и народной Армии к воссоединению с Советской Россией. Обещаем свою всемерную поддержку в осуществлении этой заветной мечты всего трудового народа…». И далее в пятом пункте: «Обещать в случае надобности выступить с оружием в руках против всех, кто пытается посягнуть на справедливое право народа...».
В 1958 году Дмитрий Архипович Гольцов рассказал:
- Наш Совет принимал не только хорошие резолюции, - вспоминает далее Дмитрий Архипович, - но и организовывал первый партизанский отряд Петровской долины, командовал которым В. П. Сосинович. В числе первых вступил в партизаны наш односельчанин, только что вернувшийся с фронтов первой мировой войны Иов Варченко. Его примеру последовало отделение из 7 человек. Ушли в партизаны родные и сродные братья Недбайловы.
Работа в первом волостном Совете была своеобразной школой подготовки опытных и мужественных советских работников. Вместе с Дмитрием Гольцовым в Совете работал сын крестьянина Кирилл Федосеевич Лемза, активный участник Гражданской войны. На первом волостном Совете в Шкотово, созванном по решению первого съезда 12 февраля 1923 года, Кирилл Федосеевич был избран членом исполкома этого Совета. Вплоть до 1930 года он - член-секретарь, завотделом.
Дмитрий Архипович Гольцов также на первом волостном съезде Советов в Шкотово избирался членом-секретарем, а в 1925 году - его председателем. С организацией районов в январе 1926 года Д. А. Гольцова партия посылает первым секретарем Посьетского райкома ВКП(б) (ныне Хасанский район). Много лет он на партийной, хозяйственной работе в Приморье, а в годы Великой Отечественной войны назначается начальником политотдела Новонежинской МТС. Часто бывает в колхозе им. Калинина с. Петровка, выступает перед односельчанами, призывает их к организованному производительному труду для фронта, для победы.
После войны он работал во Владивостокском горкоме ВКП(б), затем - заместителем управляющего Приморской краевой конторы «Лесстройторга». Уже, будучи персональным пенсионером республиканского значения, Дмитрий Архипович не прекращал вести активную общественную работу: часто писал письма нам, своим землякам, подсказывал, советовал, восстанавливал историческое прошлое, присылал документы, фотографии для нашего музея, выступал перед молодежью, школьниками Владивостока.
По письмам и воспоминаниям Дмитрия Архиповича мы восстановили многое из истории событий тех лет, благодаря этому построили обелиск в п. Промысловке на месте захоронения его товарищей, погибших от рук интервентов: Дороша, Какодея, Усатова.
27 марта 1969 года на 68 году жизни в г. Владивостоке после тяжелой и продолжительной болезни Дмитрий Архипович умер. Вот что писало бюро секции ветеранов гражданской войны на Дальнем Востоке, в своем некрологе, помещенном в газете «Красное знамя»: «Ушел из жизни верный сын Ленинской партии с 1925 года, активный участник гражданской войны, вооруженной борьбы с интервентами и белогвардейцами за власть Советов в Приморье...».
В литературе последних лет его имя упоминается довольно часто. К нашему сожалению, нет ни подробных автобиографических данных, но даже по тем неполным данным, которыми мы располагаем, постараемся выполнить просьбу жителей села Анисимовка и всех, кто интересуется историческим прошлым нашего края.
В книге «Героические годы борьбы и побед» (М., «Наука», 1968 г.), посвященной героической борьбе трудящихся Дальнего Востока в годы Гражданской войны 1918 - 1922 гг., на странице 353 дана краткая биографическая справка: «Аникеев Михаил Андреевич, кличка Анисимов (1890 - 1922), в 1921 - 22 годах был командиром шестого партизанского отряда в Приморье».
Во второй книге «Этих дней не смолкнет слава...» (Владивосток, Дальиздат, 1966 г.) на странице 224 есть более полные данные: «Анисимов Михаил (партийный псевдоним М. А. Аникеев) родился в 1890 году в г. Златоусте на Урале. После окончания технического училища в 1914 году работал в этом городе на металлургическом заводе слесарем. Во время гражданской войны на Урале М. А. Анисимов вступил в Красную гвардию. В 1921 году был командирован на Дальний Восток в распоряжение Дальбюро ЦК РКП(б), откуда был направлен на работу в Приморский губком РКП(б). В ноябре 1921 года М. А. Анисимов прибыл в штаб партизанских отрядов Сучанского военного района.
В том же месяце он был назначен командиром отряда. Обладая большими организаторскими способностями, Анисимов в короткий срок увеличил его численность с 22 до 312 человек. Его отряд стал одним из самых боеспособных в этом районе. Партизаны провели ряд крупных боевых операций. За успешные боевые действия шестой партизанский отряд был награжден Красным знаменем, которой хранится теперь в Москве в Музее революции СССР.
Летом 1922 года М. А. Анисимов умер от ран. Тысячи рабочих Сучана провожали в последний путь боевого командира, который был похоронен с воинскими почестями на кладбище шахты № 1 г. Сучана (ныне Партизанск)».
Наш многолетний поиск позволил дополнительно выяснить, что М. А. Анисимов был членом партии большевиков с 1916 года, имел жену и двух малолетних сыновей, которые проживали там же, в городе Златоусте.
Многое рассказали об Анисимове его боевые друзья и соратники. Александр Васильевич Баянов - один из адъютантов отряда, который проживает теперь в г. Владивостоке, персональный пенсионер. Еще в 1957 году он выступал на страницах газеты «Боевая вахта» со своими воспоминаниями, в которых рассказывал о боевых подвигах партизанского отряда под руководством прославленного командира Анисимова.
Наиболее крупные и значительные удары этот отряд наносил по гарнизонам интервентов и белогвардейцев, располагавшихся тогда по всей линии Сучанской железнодорожной ветки. Так, в начале 1922 г. силами партизан был взорван подъемник, через который переправлялся уголь со ст. Тигровая до ст. Кангауз (ныне Анисимовка).
24 апреля 1922 года между селами Романовна и Новонежино этот отряд взорвал бронепоезд интервентов и белогвардейцев, находившийся там для охраны железной дороги. Один из участников этой крупной боевой операции, ныне пенсионер Л. Е. Бусель проживает в п. Шкотово.
Последний бой М. А. Анисимов успешно провел в августе 1922 года в селе Речица. Сюда для отдыха прибыл большой отряд забайкальских казаков. Силы были далеко не равными. Но командир партизан умело подготовил нападение ночью. Казаки были разгромлены. Взяв большие трофеи и много пленных, партизаны отступили на отдых в бухту Суходол. Но в этом последнем бою М. А. Анисимов был ранен в ногу. На третий день произошло заражение крови. Партизаны решили отправить своего командира таежными тропами в госпиталь, который находился вблизи села Молчановка. Там у Анисимова нога была ампутирована. Но это не помогло, и в сентябре 1922 года он скончался.
В своем последнем письме 16 сентября 1922 года своей семье в Златоуст Михаил Андреевич сообщал, что победа близка, что после этого он вызовет семью во Владивосток. Вместе с тем он предупреждал, что находится на войне и что с ним может случиться самое тяжкое. Просил сыновей, чтобы они, когда вырастут, мужественно и смело защищали свою Родину, честно служили ей.
Сыновья Анисимова выполнили отцовский наказ. Один из них в годы Великой Отечественной войны стал летчиком, второй - танкистом. Оба, как и их отец, погибли, защищая Родину.
Вскоре после Гражданской войны одна из улиц в п. Шкотово, по которой летом 1922 года средь бела дня М. А. Анисимов с группой своих партизан с развернутым знаменем проехали «под носом» у японских интервентов и белогвардейцев, была названа именем Анисимова, как память об этой мужественной демонстрации силы и смелости.
В первые годы коллективизации два колхоза в селах Харитоновка и Кневичи были названы именем Анисимова - Аникеева. В 1957 году одной из улиц п. Большой Камень также было присвоено имя Анисимова.
Накануне 50-летия освобождения Дальнего Востока от интервентов и белогвардейцев 17 октября 1972 года наша районная газета опубликовала большую статью «Огненные годы» и в центре ее поместила портрет М. А. Анисимова, относящийся к 1921 году.
Именем партизанского командира теперь названо старое село Шкотовского района, в котором бывал Михаил Андреевич.
М. А. Анисимова, как мужественного и честного большевика, отдавшего жизнь делу освобождения Приморья, никогда не забудут потомки.
Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 25 января 1956 года был образован рабочий поселок Большой Камень. Но строительство его начиналось намного раньше. Ехали сюда из разных областей, городов страны, ехали по комсомольским путевкам и по оргнабору. Ехали, как значилось в заключенных ими трудовых договорах, на год-два. Но оставались здесь надолго или навсегда.
Молодые люди обзаводились семьями и, как говорят, глубоко пускали корни, сердцем «прирастали» ко всему тому, что было сделано их руками. Рождались дети, и они, следуя примеру своих родителей, приобретали рабочие профессии и продолжали дело, начатое их отцами и матерями.
Так складывались рабочие династии первостроителей нашего поселка. Их сегодня много: семьи Полещуков, Прониных, Маркеловых, Ушаковых, Языковых... Сегодня наш рассказ о семье Волковых, одной из трудовых династий, рожденных в первые годы строительства поселка.
Глава династии Игорь Александрович Волков, 1931 года рождения. К началу 1947 года он уже работал помощником машиниста на маневровом паровозе, что курсировал по строительным путям, которые прокладывались к строящимся домам города Находки.
А в июне этого же года его вместе с другими молодыми ребятами пригласили в контору седьмого строительного треста (теперь он именуется трестом «Дальморгидрострой») и сказали: «Направляем вас на строительство жилья в бухту Андреева».
«Прибыли мы сюда, выгрузились у пирса рыбного комбината «Уссурийский» и пошли искать жилье - вспоминает Игорь Александрович - На месте, где стоит теперь детский садик «Елочка», нашли пустующий барак, устроились на ночлег».
Начал Игорь Александрович работать плотником. Вместе с другими рабочими он возводил первые двухэтажные дома на улицах Ленина, Приморской, Комсомольской. Первым зданием, что было построено к 1950 году, было здание нынешнего СПТУ -15.
В начале 50-х годов: на стройке появились первые экскаваторы марки «ОМ». Игоря Александровича пригласили работать помощником к машинисту Федору Сайкову. Технику он знал и любил, поэтому охотно принял приглашение. Где бы и кем ни приходилось трудиться И. А. Волкову на стройке, любую работу он делал на совесть, ответственно. Здесь, в Большом Камне, встретил Игорь Волков белокурую девушку Тоню. В начале 1950 года решили сыграть свадьбу. Но так получилось, что в разгар этой свадьбы пришел мастер Орлов и попросил всех присутствующих помочь разгрузить вагоны с углем, прибывшие для Большого Камня на станцию Петровка. Все решили, что надо помочь, сели в кузов грузовой автомашины и с песнями поехали разгружать уголь. Вернулись только к утру, все в угольной пыли. Вот такая получилась свадьба у Волковых.
Потом Игорь Александрович служил в рядах Советской Армии. После службы вернулся в Большой Камень. Освоил профессию слесаря. В 1960 году стал И. А. Волков коммунистом.
Его жена Антонина Алексеевна Волкова работает в Большом Камне с 1948 года. Начинала рабочей в экспедиции, которая вела здесь изыскательские работы. Трудилась она кассиром, бухгалтером. Сейчас - экономист. Судьбой своей она довольна и счастлива, что встретила на стройке Игоря Александровича, что вырастили они троих сыновей. Все трое работают слесарями на одном участке с отцом. Двое из них - Валерий и Сергей, как и отец - коммунисты.
- Быстро летит время. Стали взрослыми сыновья, все уже женаты, внуки появились - говорит Антонина Алексеевна. - Два сына, старший и средний, живут своими семьями. А с нами в 4-комнатной квартире - младший Сергей. Его недавно приняли в члены партии. Я рада этому событию. Сама много лет активно работала в комсомоле, была депутатом первого созыва Большекаменского поссовета. Хочу, чтобы мои сыновья были такими же, как, их отец, трудолюбивыми, честными, уважительно относились к людям, которые их окружают».
Игорь Александрович Волков много лет носит звание ударника коммунистического труда. Он по-прежнему энергичен, активно участвует в жизни своей первичной парторганизации. И очень рад, что сыновья пошли по его стопам.
Об истории колхозного движения в нашем районе никто еще не писал. А ведь интересно узнать о тех, кто первым понял решения XV съезда КПСС, вошедшего в историю как съезд коллективизации. И приступил к перестройке многовекового уклада крестьян-единоличников.
Партком, правление рыболовецкого колхоза «Новый мир» поставили задачу написать историю родного хозяйства к 50-летнему колхозному юбилею. Из того, что уже собрано, интерес представляет следующее.
Авторы книги Дальиздат г. Владивосток. 1968 год. «Советскому Приморью - 50 лет» со ссылкой на фонды архива утверждают, что колхоз был организован не в 1930 году, как считалось раньше, а в 1929 г. на базе рыболовецкой артели «Лифляндец», находившейся в бухте Андреева. Из документов, полученных нами из приморских архивов, об одном из организаторов колхоза «Новый мир» Югане Югановиче Ганслепе говорится, что он был избран членом правления колхоза в 1929 г. До поступления этих документов признано было считать, что именно он и был первым его председателем. Но вот еще один документ из архива Приморского управления внутренних дел: он говорит о том, что с 19 февраля 1930 г. по 15 февраля 1931 г. председателем избирался Михаил Федосеевич Кизименко, член КПСС с 1926 г., 25-тысячник, прибывший на Дальний Восток по решению ЦК партии.
Кроме того, по воспоминаниям ветеранов колхоза выяснено, что до избрания на пост председателя М. Ф. Кизименко в этой должности работали Луговцов, Романов.
Сколько их было, первых колхозников, установить трудно, но ветераны говорят, что вначале немного. А все началось с приезда в Петровну М. И. Калинина. На вопросы крестьян о том, как жить, что делать для того, чтобы быстрее покончить с крестьянской темнотой, бедностью, он отвечал коротко и ясно: «Создавайте свои, крестьянские артели и кооперативы, а Советская власть вас поддержит - это единственный путь, указанный нам Лениным».
Слушали мужики внимательно, понимали, что речь идет об их судьбе. И стали создавать артели. Одна из них, вначале состоявшая из 6 человек, стала называться «Лифляндец». Его бессменным председателем с 1924 г. по 1929 г. был Ю. Ганслеп, в прошлом матрос, затем батрак у рыбопромышленника Березовского, владения которого находились в соседней бухте Суходол.
Вот на базе этой артели и был создан рыболовецкий колхоз «Новый мир». В него вошли также все мелкие, кустарные артели рыбаков, располагавшиеся по всему левому берегу Уссурийского залива от бухты Малые Куши до бухты Подъяпольского.
Трудно было поначалу, многое не ладилось. Вот что говорит один из первых парторгов колхоза «Новый мир» Николай Федорович Краснов: «Незначительный опыт, накопленный первыми рыбацкими артелями, для руководства крупным хозяйством, тем более многоотраслевым, не годился. Да и мы для такого руководства никакой специальной подготовки не проходили. Кроме трудностей первых лет организации, надо было учитывать специфику местных условий. У каждой национальной группы люден свой язык, свои привычки, традиции и даже религия, которую нельзя было отменить каким-то решением. Нам предстояло в упорной повседневной работе убеждать людей в преимуществе коллективного труда. Но и здесь были свои трудности. Государство наше не могло дать с первых дней новую технику, суда, орудия лова. Приходилось пользоваться тем наследством, которое нам оставили рыбопромышленники - частные и кустарные, маленькие рыбацкие артели: парусные вельботы, кунгасы, лодки для прибрежного лова и единственный моторный катер «Скромный» с 12-сильным двигателем.
Учитывая все это, партия взяла курс на подготовку и выдвижение местных кадров. Одним из них, знающий и любящий колхозное дело, умелый организатор - Ю.Ю. Ганслеп. За время нашей совместной работы 1933 - 1935 гг. Юган Юганович, хоть и был беспартийным, правильно понимал политику нашей партии и боролся за ее осуществление. Основная масса колхозников его поддерживала, слушалась. Он умело вел колхозное хозяйство, хотя тогда это было довольно сложно».
А вот воспоминания бывшего бригадира прибрежного лова Югана Карловича Тебака:
- Все четыре года войны в моей бригаде работали одни женщины и девушки-подростки. Но планы свои мы перевыполняли ежегодно. И не только своим ударным трудом мы помогали фронту, а еще вносили наличные деньги в фонд обороны. Помню, что только в 1942 г. члены нашей бригады собрали и перечислили 100 тысяч рублей. Примерно такие же суммы посылали и другие наши бригады.
В 1944 г. нашему колхозу за выполнение планов и сбор средств, продуктов, вещей для фронта присуждалось переходящее Красное знамя Государственного комитета обороны, вручалась денежная премия в сумме 200 тысяч рублей.
Трудностей было много, но, пожалуй, самая главная заключалась в том, что мы с начала войны почти не получали новых орудий лова, оснастку к ним. Но и эту трудность мы преодолели: женщины бесплатно, ночами «крутили» нитки на дому, шили, ремонтировали ставные и закидные невода и вентери. Все делали, как для себя, и никто не говорил, что это трудно, что за их труд надо платить.
Острый недостаток мы испытывали в различных тросах-веревках, но и здесь мы нашли выход. По-моему предложению было организовано целое производство по изготовлению веревок, канатов из дерева. Зимой мы заготавливали большое количество молодых хлыстов из дуба, пропаривали их в специально сделанной парилке, вязали кольца, как цепь, соединяли их, затем испытывали с помощью трактора на разрыв. Все, что выдерживало на прочность, отправляли на ставные невода и вентери. Наш опыт был обобщен крайрыбакколхозсоюзом и распространен в других рыболовецких колхозах Приморья. Так эти веревки и вошли в историю, как «деревянные веревки Тебака». Образец этих веревок хранится в нашем колхозном музее как экспонат истории.
Все члены нашей бригады работали хорошо, и выделить кого-нибудь из них трудно. Назову только фамилию нашего бессменного неводчика Ивана Георгиевича Пихеля. Ему доставалось больше всех. На нем держалась подготовка орудий лова, а от их исправности зависела работа всей бригады. Трудно даже представить, когда, в какое время суток отдыхал этот, тогда уже немолодой человек. Все он успевал: побывать в домах колхозников, которые готовили орудия лова, раньше всех быть на берегу, просмотреть, наладить все, что требовалось к выходу в море.
В 1944 году на должность председателя правления был избран Владимир Андронович Пермяков, работавший много лет председателем в соседнем рыболовецком колхозе «Приморец».
Рост партийных рядов, новое руководство колхоза заметно улучшили массово - воспитательную работу. Повысилась трудовая дисциплина, и колхоз последний год войны работал рентабельнее, хотя количество судов, рабочей силы, занятой на основных работах, не увеличилось.
В составе руководящих органов колхоза тогда работали: В. А. Пермяков, Л М. Марибу, Ю. К. Тебак. А. М. Армас, М. Р. Шитова, Р. Д. Варнина.
Об итогах работы колхоза убедительно говорят такие цифры: финансовый план был выполнен на 119 процентов, себестоимость добываемой рыбы-сырца снижена на 30 процентов, увеличилось число стахановцев. Если с 1941 г. их насчитывалось в колхозе только 27 человек, то в 1945 г. - 119 человек. Как и в первые годы становления, в годы Великой Отечественной войны колхоз, «Новый мир» оставался многонациональным. Здесь, в единой дружной семье, жили и трудились 306 эстонцев, 71 русских, 83 молдаванина, 18 украинцев. За долгие годы работы в колхозе никто из ветеранов не припомнит случая, чтобы кто-нибудь неуважительно относился к людям другой национальности. Короче говоря, несмотря на различие национальных привычек, особенностей, традиций, колхоз был единой трудовой семьей. Годы Великой Отечественной войны еще больше укрепили интернациональную дружбу, убедили каждого в верности национальной политики нашей партии, ее мудрости и жизненной силе.
- В последний год войны, - рассказывает Мария Руфовна Шитова - меня избрали секретарем парторганизации. Я хорошо помню, как наши люди помогали фронту. Мы собирали и отправляли солдатам теплые вещи. Сушили картофель, фрукты, морковь, лук, рыбу и тоже отправляли на фронт. Клуб наш в дни отправок напоминал рынок: сюда шли, приезжали на лошадях и несли все, что имели.
Все виды продовольственного и материального снабжения в годы войны строго нормировались, но наши рыбаки были в привилегированном положении. Они получали все виды продовольствия за каждый сданный центнер выловленной рыбы по специальным карточкам, или, как их тогда называли, «купонам». Многие свои карточки, особенно на хлеб, крупу, приносили и сдавали в фонд Красной Армии.
Мы организовали на нашей колхозной пекарне выпечку различных кондитерских изделий, упаковывали их в ящики, отвозили в п. Шкотово, сдавали, а оттуда всё везли на фронт.
Во всех этих делах наиболее активное участие принимали Рената Варнина, Анастасия Армас, Ольга Карловна Вяткина, Аграфена Сидрик и другие.
За свои трудовые подвиги более 150 человек из числа наших колхозников получили правительственную награду - медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 гг.».
В трудные годы войны мы не прекращали культурно-массовую работу, вовлекая нашу молодежь, да и пожилых колхозников, в кружки художественной самодеятельности. Они выступали не только в нашем клубе, но и на районных, краевых смотрах, в других колхозах. Особо следует сказать о кружке музыкальном. В нашем колхозе и сегодня живет бессменный руководитель этого кружка Юган Карлович Тебак. Он сам мастерил музыкальные инструменты, был дирижером. В 1944 г., как только был принят и опубликован новый Гимн СССР, Юган Карлович со своими кружковцами приступил к его разучиванию. На районном и краевом смотре, за исполнение нового Гимна, жюри присудило им первое место и денежную премию в размере 500 рублей».
Так жили и трудились наши колхозники в годы войны, в единой семье народов страны ковали нашу Победу.
Работница сетепошивочной мастерской Елена Карловна Вяткина в годы войны избиралась секретарем комсомольской организации. Она подтверждает рассказ о жизни колхоза «Новый мир»:
- Наши комсомольцы были на самых трудных участках. Кроме того, активно участвовали в художественной самодеятельности. Мы ставили платные спектакли, а вырученные деньги передавали в фонд обороны. Среди активистов были Римма Колодий, Лавиза Евлашова, Анастасия Армас, Акулина Улла, Марина и Софья Гамс, Анна Тикк, Аделия Сидрик, Валентина Вальтон.
В послевоенные пятилетки рыбная промышленность Приморья развивалась интенсивно. Наш рыболовецкий колхоз «Новый мир» занимал одно из ведущих мест. Из года в год увеличивались планы добычи рыбы, количество судов, росли производственные мощности. К этому времени остро встал вопрос о специализации колхозного производства исключительно на добыче рыбы. Такая специализация в сравнительно короткий срок позволила колхозу приступить к капитальному строительству нового поселка городского типа.
С начала 60-х годов основным производством колхоза стала добыча рыбы. Например, по плану 1977 г. колхоз должен быть добыть 46820 тонн рыбы, фактически добыто 62920 т., что составило 137,8 процента к плану. Доход тогда составил 14332 тысячи рублей.
На добыче рыбы в различных районах лова сегодня работают семнадцать средних рыбодобывающих судов, на которых работают до 80-ти человек. Если до 1938 г. в колхозе не было ни одного человека с высшим и средне - техническим образованием, то сегодня их насчитывается: с высшим - 58 человек, средне - техническим - 214.
Все ведущие должности в море и на берегу занимают люди технически грамотные, большинство из них с большим практическим опытом. Колхоз все годы послевоенных пятилеток работает прибыльно, наращивает свою экономическую мощь, улучшает культуру, быт рыбаков. Убедительным подтверждением этому является ежегодный рост среднемесячной заработной платы, которая составляет сегодня для работающих в море - 540 рублей, на берегу - 160 рублей в месяц.
С ликвидацией МРС и продажи колхозам рыболовецких судов и другой техники остро встал вопрос об организации собственной ремонтной базы. Крайрыбакколхозсоюз вынес решение о строительстве межколхозного судоремонтного завода на базе бывшей МРС в бухте Подъяпольского. На строительство ПМСРЗ колхоз внес 1.953 тысячи рублей. Кроме средств, колхоз выделял свою рабочую силу на строительство завода. Учитывая, что судоремзавод не всегда справляется со своими задачами, колхоз в последние годы строит и расширяет свои механические мастерские. Планирует и строит свой собственный глубоководный пирс, способный принять такие крупные суда как БМРТ.
В колхозе сложился хороший работоспособный коллектив, много в нем замечательных рыбаков. Так коммунист Владимир Павлович Стукалов работает капитаном более десяти лет. Характерно, что за все эти годы экипажи судов, на которых он работает, не имели ни одной, большой или малой, аварии, всегда выполняют планы. За многолетнюю и ударную работу Владимир Павлович награжден орденом Ленина и орденом «Знак Почета».
Родился он в 1938 г. на острове Путятин в семье потомственного рыбака, капитана, тогда маломерных и слабых по мощности рыбацких судов. А сын стал капитаном больших океанских современных кораблей, ведущих добычу различных пород рыб совершенными орудиями лова.
Два других брата Стукаловых также стали капитанами, Анатолий работал в «Новом мире», теперь - капитан флота в соседнем колхозе «Приморец», Геннадий трудится капитаном в колхозе.
Писатель и журналист Игорь Дуэль, целую путину работавший в нашем колхозе первым помощником капитана на БМРТ «Коммунист Украины», написал две книжки, посвященные колхозным рыбакам: «Берег и море» и «Океанские будни». Нет смысла пересказывать содержание этих книг, но обе они говорят о том, что рыбаки «Нового мира» своими трудовыми делами известны далеко за пределами нашего края. В отдельной главе «Два капитана» писатель рассказывает о наших капитанах - директорах: Анатолии Михайловиче Сергееве и Михаиле Андреевиче Макшанцеве. Оба они еще в 1957 г. окончили Ломоносовское мореходное училище и по направлению приехали на Дальний Восток, затем оказались в «Новом мире», стали мастерами рыбацкого нелегкого труда, капитанами, которым всегда сопутствовала «удача». Вот уже более 20 лет, как они трудятся в нашем колхозе, совершенствуют свое мастерство и учат других.
Династия Стукаловых не одинока, есть у нас и другие. Например, семья Гольцовых. Отец, Иван Архипович, в колхоз вступил в 1932 г. и с первых дней, более 30 лет, работал мотористом. Вначале на первых моторных судах, которые можно было завести только с помощью паяльной лампы. Сын, Иван Иванович, плавал уже на современных судах боцманом, радистом. Второй сын, Василий Иванович, после службы в армии вернулся в колхоз, рыбачил, учился и теперь плавает на колхозных судах старшим механиком. Третий сын, Виктор Иванович, вот уже более десятка лет «ходит» на различных судах вторым механиком. Четвертый и пятый сыновья, Геннадий и Владимир - тоже механики, и мотористы. Первый «ходит» на судах с 1901 г., второй - с 1965 г. И самый младший, Алексей Иванович, работает матросом.
Десять детей Гольцовых прошли хорошую трудовую школу в родном колхозе. Спросите каждого из них, что их держит в колхозе, и они, не задумываясь, скажут: «Здесь все наше, созданное нашим трудом, и здесь каждый из нас получил все, что надо человеку для труда и жизни».
Вот еще одна семья потомственных рыбаков-колхозников - семья Луйк. Арнольд Петрович и Мария Фоминична вырастили одиннадцать детей.
Наш рыболовецкий колхоз «Новый мир», как и вся страна, вооруженный историческими решениями ХХV съезда Ленинской партии, растет, строится, умножает свои экономические и духовные богатства. Здесь сделано и делается многое для того, чтобы не отдельным членам колхоза, а всем жилось с каждым годом все лучше и лучше.
В меру наших сил и возможностей мы рассказали только о частице полувековой истории рыболовецкого колхоза «Новый мир», его делах, людях. Считаем, что это только начало большой работы, которую предстоит продолжить другим, чтобы никого не забыть из тех, кто своим трудом заслужил право называться творцом истории родного колхоза.
В январе 1932 года первые семь номеров нашей районной газеты вышли под названием «Борьба». Впервые о создании газеты я узнал от исполняющего обязанности редактора, заведующего организационным отделом райкома партии Алексея Соколова, приехавшего к нам в Анисимовский леспромхоз на комсомольское собрание (партийной организации там тогда не было). Он и предложил комсомольцам создать совет содействия районной газете.
На собрании мы обсуждали поведение отдельных молодых лесозаготовителей. Так совпало, что накануне произошел нехороший случай: некий Михаил Тарануха избил на работе глухонемого молодого паренька лишь за то, что тот не позволил ему первым разгрузить лес. Тут же на собрании А. Соколов предложил мне написать об этом хулиганском проступке в газету. Так появилась моя первая заметка «Отпор шовинисту» в восьмом номере газеты за 5 апреля 1932 года, которая уже имела нынешнее название «Ленинский луч».
Через два-три дня к нам приехал участковый инспектор милиции Леонид Бабков, чтобы разобраться с описанным в заметке случаем. Виновник получил по заслугам. Это убедило нас в том, что через газету можно бороться с пережитками прошлого, мы поверили в силу печатного слова, его действенность.
Вот уже 50 лет с некоторыми перерывами пишу в нашу газету. Не мыслю себя без этого. Ведь тысячи людей обращаются в большие и малые газеты, чтобы рассказать, по выражению В. И. Ленина, «о новых ростках коммунистического строительства», восстановить истину, воздать должное тем, кто мешает нам двигаться вперед».
Живет в селе Многоудобное почетный селькор нашей газеты Михаил Михайлович Саленко. Ему уже за 70, но он продолжает в меру своих сил писать в газету. Как-то при встрече спросил его: «Что заставляет тебя писать?». Немного подумав, он ответил: «Чтобы люди жили лучше, вот и пишу». В этих словах, пожалуй, заключается суть потребности писать многих рабселькоров.
Известно, какое огромное значение придавал В. И. Ленин письмам рабселькоров. По ним он узнавал о настроениях масс, их отношении к мероприятиям молодого Советского государства и о многом другом. Следуя ленинским традициям большевистской печати, мы, рабочие и сельские корреспонденты, взявшие добровольно на себя нелегкую ношу, видим свой долг в том, чтобы всегда оставаться в строю повседневной борьбы за наше лучшее завтра.
Хотелось бы в заключение пожелать молодым коллегам по перу, чтобы они учились у В. И. Ленина.
Фамилия Кравцовых, в недалеком прошлом, в селе Многоудобном была самой распространенной. Сегодня одна из улиц села носит имя «Братьев Кравцовых». Обо всех Кравцовых рассказать трудно, да и цель у меня другая. Остановлюсь только на одном из сыновей Елизара Кравцова - Петре, жизненный и боевой путь которого кажется мне интересным для нынешней молодежи.
Родился он в 1908 году в большой крестьянской семье. Как и многие, с детства познал тяготы крестьянского труда, был старшим в семье. Восемь младших сестер и братьев нуждались в его помощи. Вот и гнул спину с утра до ночи вместе с отцом. По закону того времени Петр в армии мог и не служить: семья большая, а трудоспособных людей только двое. Тогда в армию шли по жребию. Петр вытащил «идти». Отец отговаривал, но сын настоял.
Петр Кравцов оказался в частях авиации, два года служил в составе 11-го авиаполка вблизи Читы на границе с Монголией. Службу исполнял исправно и там же, в авиачасти, стал коммунистом. Осенью 1932 года демобилизовался. Семья была довольна, что старший сын вернулся. Но когда Петр пришел в Шкотовский райком партии, чтобы встать на партийный учет, ему сказали: «Желание твое работать в колхозе понимаем, но сам знаешь, время трудное, хотим, чтобы ты, местный парень, поработал в райкоме…. Там, очень нужен твой воинский опыт».
Работал Петр вначале в райкоме инструктором. В начале 1933 года его избрали председателем райкома ОСОВИАХИМА (ДОСААФ). Зарекомендовал себя Петр как умелый организатор. Женился, жил в Шкотово. Все шло ладно.
Но вот пригласили его снова в райком и сказали, что в соседнем селе Новохатуничи не ладится дело с председателями исполкома сельского Совета. Село таежное, трудно в нем приживались посланные на работу коммунисты. Да и в колхозе, что был в этом селе, дела шли не совсем гладко. Петр приехал в село и работал в должности председателя сельского исполкома. «Прижился», сработался с колхозниками.
Когда началась война, бывалый солдат Петр Елизарович Кравцов оказался солдатом 372-й дивизии.
После ранений, лечений в госпиталях, его посылают на краткосрочные курсы механиков-водителей танков. В составе 3-го Украинского фронта на своих САУ (самоходные артиллерийские установки), он участвует в освобождении Пскова, Риги, Херсона и других городов. Много прошагал, проехал по дорогам войны гвардии лейтенант Петр Кравцов.
Только в октябре 1947 года по состоянию здоровья он возвращается в родное село. Но в доме его жили другие люди. Отца и матери не стало, братья и сестры разъехались. А жена и двое детей его оказались в Уссурийске. Вернулся к семье и много лет, до дня смерти, работал Петр Елизарович на Уссурийском масложиркомбинате плотником.
26 августа 1966 года в газете «Красное знамя» был опубликован Указ Президиума Верховного Совета СССР, в котором говорилось, что П. Е. Кравцов награждается за свой ударный труд орденом «Трудового Красного Знамени». За прорыв блокады Ленинграда, он был награжден орденом «Красной Звезды», за освобождение Белгорода - орденом «Отечественной войны» II степени.
Все награды за ратный боевой и трудовой подвиг остались детям, внукам, как добрая память о солдате, отстоявшем мир для них.
Богатая история у Шкотовского района. Много у нас памятных мест, обелисков, связанных с незабываемыми страницами прошлого. Никто не забыт и ничто не забыто. В одну из недавних суббот работники районного КГБ вместе со своими детьми отправились к обелиску, установленному на месте гибели чекистов Алексея Мордовцева и Тимофея Нефедова, вблизи бывшего села Нововасильково. Поехали не только для того, чтобы почтить память мужественных людей, но и привести обелиск в порядок.
День был теплый, безветренный, ясный, словно по заказу. Единственное, что немного омрачало нашу поездку - это разбитая дорога, ведущая в уже несуществующее село Нововасильково. Всё, что от этой дороги осталось - это рытвины да канавы. Не всякий транспорт сумеет здесь пройти.
Первую остановку в пути мы сделали у обелиска, установленного на месте гибели пропагандистов и агитаторов из группы Василия Павловича Сосиновича. На мемориальной доске прочли шесть фамилий: Сосинович, Смолянинов, Ладынский, Беляев Т., Шварц, Русанов. Все они, коммунисты и комсомольцы, были убиты бандитами в 1930 году при выполнении партийного поручения по разъяснению крестьянам политики партии о коллективизации. Все шестеро мирно ходили по селам, разговаривали с людьми, убеждали, агитировали. Своё последнее собрание они провели в бывшем селе Нововасильково.
Давно стоит обелиск в память о группе Сосиновича в шести километрах от поселка Смоляниново. Но и сегодня не зарастает к нему народная тропа. Чьи-то заботливые руки поддерживают здесь порядок. Обелиск выкрашен, рядом с ним посажены цветы.
Отдав дань памяти нашим славным землякам, мы отправились дальше. Вот и конечная цель нашего маршрута. За бывшим селом Нововасильково, у подножия гор стоит скромный обелиск, установленный в честь Алексея Мордовцева и Тимофея Нефедова. Они тоже пали от рук бандитов. А было это 16 августа 1932 года.
Алексей Мордовцев и Тимофей Нефедов в дни уборки урожая охраняли его от бандитов. В тот день чекист А. М. Мордовцев и его товарищи шли по полю, принадлежавшему колхозу имени Первой пятилетки. Среди них был и местный житель, колхозный пчеловод Николай Евгеньевич Король, участник Гражданской войны. Он рассказал руководителю группы, что кто-то разоряет колхозные ульи, ворует мед.
Решили все вместе отправиться на пасеку. Впереди шел Мордовцев, рядом с ним Нефедов. Когда они прошли поле, из зарослей неожиданно раздались выстрелы. Мордовцев и Нефедов упали замертво.
Один из свидетелей этой трагедии, местный житель Герасим Петрович Кравченко (он и сегодня живет в Петровке) вспоминает: «Сначала мы залегли, потом бандиты прекратили стрельбу, и мы поползли, решив окружить место, откуда стреляли. И вскоре обнаружили четверых бандитов. На наше предложение сложить оружие, они не откликнулись. И тогда нам тоже пришлось стрелять. Один из бандитов был убит, трое других сдались. Их мы отправили в районный отдел ГПУ в поселок Шкотово».
Так погибли наши товарищи от рук бандитов. В начале 30-х годов обстановка в районе была неспокойная. Враги Советской власти ходили по таежным селам, запугивали людей, грабили, убивали, жгли крестьянские дома, уничтожали урожай. Только осенью 1932 года наши чекисты при помощи опытного лесника-охотника Василия Савельевича Ларченко покончили с остатками банды Куксенко, когда те пытались перейти границу, чтобы на зиму укрыться в Маньчжурии.
Участники похода внимательно слушали рассказ экскурсовода о тех далеких и суровых днях. Они покрасили обелиск, навели вокруг него порядок, преклонили колено перед памятью погибших товарищей. Земля, на которой мы живем, полита кровью лучших людей того времени.
Вот только приходится сожалеть, что на этой земле, за которую гибли наши товарищи, то тут, то там, видны следы бесхозяйственности. Зарастают лесом некогда плодородные земли вокруг бывшего села Нововасильково, село ушло в небытие. Тягостное чувство оставляют заброшенные поля, покинутая, никому не нужная земля, брошенные большие тюки уже подгнившего сена совхоза «Романовский». Участники поездки высказали мысль, что лучшим памятником погибшим коммунистам была бы цветущая, ухоженная земля. Ее надо возрождать.
Когда мы уезжали домой, мне подумалось: хорошо, если бы в каждом коллективе хотя бы раз в год находили возможность выезжать на памятные исторически места. Это надо нам всем, для лучшего познания истории родной земли, для неразрывной связи поколений.
По доброй традиции довоенных лет участники учительских конференций, комсомольских слетов, собраний фотографировались у памятника павшим борцам революции, что в центре Шкотово. На старых фотографиях, помещенных в нашем Народном музее, можно найти и молодого Бориса Алексина. Знал и я этого всегда веселого, жизнерадостного парня - в те далекие годы постоянно встречался с ним по нашим комсомольским делам.
...В начале 60-х годов вместе с другими ветеранами комсомола района мы обсуждали вопросы организации музея истории. Один из первых секретарей райкома ВЛКСМ Владимир Иванович Кочергин рассказал о парнишке, который в свои семнадцать лет после окончания Шкотовской девятилетки учительствовал на о. Путятин, совмещая при этом обязанности организатора и пионервожатого. В том 1930 году Путятинская школа только открылась.
Бориса отличала неуемная жажда познания и созидания. Он увлекался спортом, музыкой, фотографией, походами по тогда еще свежим местам боев гражданской войны. А главное - умел увлекать этим других. На все находил время и никогда не ссылался на трудности, которых тогда было много. Достаточно вспомнить, что на Путятине начиналось строительство рыбного комбината. Нужно учить детей оленеводов и рыбаков. Вот и посылали туда таких молодых учителей, которые должны были преодолеть временные трудности, не обращать внимания на жилищные неудобства, плохое снабжение продовольствием и одеждой. Борис Алексин это испытание достойно выдержал, его стали считать одним из лучших в деле преподавания, организации пионерской работы.
Хотелось узнать больше об этом человеке, мы и начали поиск сведений о Борисе.
Нам повезло: в начале 70-х годов в с. Новонежино к своим старым друзьям - комсомольцам приезжал его старший брат по отцу, тоже Борис Яковлевич Алексин, полковник медицинской службы в отставке, живущий в Москве. Он мало знал о судьбе младшего брата и интересовался им.
Через некоторое время нашлась и сестра Бориса - Людмила Яковлевна, проживающая в г. Лунинец Брестской области. В итоге нашей переписки, обращений в различные инстанции удалось заметно дополнить имеющиеся сведения о молодом сельском учителе.
Родился Борис Алексин в 1913 году, комсомольцем стал в 1928.
После окончания Шкотовской школы девятилетки получил право преподавать в начальных классах. После Путятина приехал на жительство в Новонежино, к матери, работавшей учительницей местной неполной средней школы. Там же стал трудиться и он. Вел он кипучую общественную работу, организовывал различные кружки, руководил бригадами школьников, помогавшими колхозам им. III Интернационала Новонежиио» и им. Ленина (с. Кишмишовка).
По поручению райкома комсомола Борис Яковлевич Алексин вместе с комсомольцами - школьниками оказывал постоянную помощь кишмишовскому колхозному садоводу Илье Фомичу Сушуку. Они корчевали землю, ухаживали за садом, собирали урожай.
Что это был за сад! И. Ф. Сущука не случайно причисляют к последователям Мичурина. Илья Фомич первым в районе и крае доказал, что на наших горных малоудобных землях можно успешно выращивать плодово-ягодные культуры. Сад И. Ф. Сущука за годы первой пятилетки дал свыше двух миллионов рублей (в старых ценах дохода). Известно и другое: этот местный мичуринец явился одним из первых участников Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в Москве.
С 1932 по 1937 годы мне довелось исполнять комсомольские поручения члена бюро Шкотовского райкома ВЛКСМ. В те годы большое значение придавалось подготовке молодежи к службе в армии, строительству многих оборонительных сооружений. В этих делах принимали участие все комсомольцы, способные к физическому труду. Надо сказать, что и тут Борис Алексин был в числе первых!
Крутой трагический поворот в его судьбе произошел в 1938 году. Вскоре после того, как первичная партийная организация колхоза им. III Интернационала и бюро Шкотовского райкома партии приняли 25-летнего. Б. Я. Алексина в свои ряды, он был арестован и объявлен врагом народа.
Арест сына тяжело отразился на судьбе Анны Николаевны. Она много лет преподавала русский язык и литературу, а тут ей предложили должность библиотекаря, но и её пришлось занимать недолго. Опасаясь преследований, она уехала из села.
Пришел черед архивным сведениям. Первый ответ, полученный родственниками гласил, что осужденный Б. Я. Алексин, отбывая наказание, умер в местах заключения 31 октября 1938 гола.
Многое прояснило письмо генерал-майора авиации Петра Ивановича Сучкова, который некоторое время находился в одной камере с Борисом. П. И. Сучков сообщал, что молодого учителя обвиняли в шпионаже, в пользу одного из иностранных государств, что якобы доказывало его увлечение фотографией...
За месяцы общения в тюремной камере Петр Иванович пришел к мнению, что Борис порядочный, честный и преданный нашей Родине человек, только произвол и наговор смогли сделать из него «шпиона».
Наконец, официальный архивный ответ от 4 июля 1975 года уведомлял родных и наш совет Народного музея о том, что дело по обвинению Б. Я. Алексина прекращено за отсутствием состава преступления, что он реаби литирован посмертно.
Теперь трудно, спустя полвека вспоминать о судьбе безвинно погибшего товарища, соратника по комсомольской работе. Но отрадно, что добрая память о нем хранится в фотографиях и документах музея.
Одним из старых памятных мест поселка является улица Анисимовская. Официальных документов о том, когда она была так названа, не сохранилось. Можно лишь сослаться на копии приказов, оперативных сводов за 1922 год о действиях партизанского отряда, которым командовал Михаил Андреевич Анисимов.
Вот что там записано:
«14 апреля 1922 года в воскресный день жители Шкотово и окрестных сел ехали сюда на базар, чтобы сбыть то, чем располагали. Интервенты и белые, которые еще продолжали считать себя значимой силой, «мирно» жили в местном гарнизоне. Накануне их газеты распространили слухи, что с партизанами покончено, что командир отряда Анисимов убит, и жители спокойно могут заниматься своими делами.
Чтобы разубедить жителей в этой лжи, М. А. Анисимов договорился с товарищами в этот день пройти по центральным улицам села на своих боевых лошадях, с полным вооружением и развернутым знаменем.
Со стороны сопок, в которые с восточной стороны упирается эта улица, на центральную улицу (сегодня Ленинская) вышел и прошел в сторону бухты небольшой отряд кавалеристов с обнаженными шашками и развернутым знаменем. Впереди с трубкой в зубах командно отряда Анисимов. Многие жители с восторгом приветствовали смельчаков, а в лагере интервентов началась паника. Офицеры, что пришли на рынок с дамами, побросали своих спутниц, солдаты, что поили лошадей, также бросили их и бежали кто куда.
В память об этом дерзком случае буквально в первые дни установления власти Советов улица, по которой прошел отряд, названа Анисимовской. К сожалению, ни на одном доме этой улицы нет пока мемориальной доски, рассказывающей ее жителям о том, почему она так названа.
Есть в поселке еще несколько улиц, названных именами известных в истории района людей. Одна из них - улица В. И. Сосиновича. В свое время я уже рассказывал об учителе В. П. Сосиновиче, который 1919 году был командиром партизанского отряда Петровской долины, а с 1924, по 1930 годы - заведующим Шкотовской школой крестьянской молодежи. Жил он в доме, где находится магазин райпо, рядом с книжным магазином.
В начале 1930 года В. П. Сосинович руководил группой агитаторов-пропагандистов, бывал во многих селах района, агитировал за колхозный строй. 7 мая того же года был убит бандой А. Куксенко вблизи с. Нововосильково. И был захоронен вместе с товарищами, погибшими от пуль бандитов, в братской могиле. На обелиске установлена мемориальная табличка с записью обо всех погибших. Улица названа его именем в день похорон Сосиновича 9 май 1930 года. А вот на доме, где он прожил 6 лет, таблички пока нет, но будем надеяться, что найдутся добрые люди и установят на нем памятный знак.
Есть в поселке и улица, названная именем А. А. Зальпе. Кто же такой Зальпе? Он был офицером дивизии латышских стрелков. После Гражданской войны 1918-1922 гг. остался на нашей земле, заведовал отделом культурно-просветительной работы райисполкома. Как и многие коммунисты, убеждал крестьян в необходимости организации колхозов. В апреле 1930 года он находился в с. Многоудобное. После того, как собрание крестьян приняло решение организовать колхоз имени Знамени Партизан, 12 апреля 1930 года Андрей Альфредович Зальпе был убит через окно выстрелами в спину бандитами.
В память о Зальпе во Многоудобном на доме бывшего председателя сельсовета Е. С. Кравцова, где погиб коммунист, установлена мемориальная доска. Улица, на которой стоит дом также носит его имя. Решением Шкотовского поселкового Совета в те же дни улица, на которой жил А. А. Зальпе с семьей, была названа его именем.
А вот улица В. Е. Матюшкина - одна из новых. Здесь имеются застройки двухэтажных домов, где живут работники авторемзавода. Названа она именем Героя Советского Союза Василия Ефимовича Матюшкина в 1975 году, в канун 30-летия Победы. Василий Ефимович наш земляк, удостоенный высшего звания, посмертно, за форсирование Днепра. До призыва в армию, Василий Матюшкин работал слесарем на Шкотовском лесокомбинате.
Во время подготовки к 30-летию празднования победы коллектив авторемзавода своими силами установил на площади предприятия шестиметровый обелиск из алюминия в память о 40 погибших на фронте заводчанах.
А одним из первых обелисков был памятник-трибуна на перекрестке улиц Ленинской и Зальпе. Он установлен в 1927 году к 10-летию Советской власти. Тогда, бывшие красные партизаны, жители поселка и района на своем собрании решили внести посильные средства, чтобы построить памятник погибшим в годы борьбы за власть Советов. Этот памятник сделали из тесаного камня на могиле захороненных здесь в начале 1920 года жертв белого и иностранного террора. Трупы замученных коммунистов, партизан - активистов были обнаружены в болоте с южной стороны горы, где сейчас находится кладбище.
Рядом с этим памятником в последующие и 30-е годы хоронили и жертвы кулацкого террора. На одной из братских могил, где были захоронены В. П. Сосинович, В. А. Шварц, П. М. Русанов, М.И. Ладынский, Д. С. Беляев, уничтоженные бандой Куксенко, в канун 40-летия ВЛКСМ в 1958 году, был установлен пятиметровый железобетонный обелиск. Позднее на нем установили мемориальную табличку с поименным перечислением всех погибших. Сохранился подлинный протокол траурного заседания Шкотовского райисполкома от 9 мая 1930 года о присвоении имен погибших улицам, школам в п. Шкотово и районе.
На сельском кладбище в Шкотово много лет находилась братская могила захороненных здесь солдат первого Советского Дальневосточного полка, погибших в бою с японскими интервентами в ночь с 4 на 5 апреля 1920 года в шкотовском гарнизоне. Вместо бетонной плиты, там, в 1964 году по решению районной секции бывших красных партизан был установлен металлический обелиск, замененный в прошлом году. На мемориальной доске записано, что захоронено там 153 человека, но на основании данных, приведенных в книге «Партизанское движение в Приморье» автора П. А. Антохина, можно утверждать, что в могиле захоронено более 300 человек. Шкотовскому поселковому Совету следовало бы эту ошибку на доске исправить.
При желании Совет мог бы изменить ничего не говорящие названия улиц и присвоить им, к примеру, имена братьев Кочергиных, Яковлевых, первого председателя волостного Совета М. Шевченко, бывшего партизанского комиссара С. Христинина, участника освобождения с. Шкотово в составе частей Народно-революционной армии. Немало и других имен, достойных нашей памяти и памяти потомков.
В этой статье приведено далеко не полное описание памятных мест п. Шкотово. Многие из них еще ждут проявления к ним необходимого внимания. Так, целесообразно было бы открыть музей истории поселка в одном из старых зданий, к примеру, в доме, что стоит на углу Ленинской и Краснофлотской улиц. Он был построен на общественные средства как служебное помещение, и вначале там размещалось Шкотовское волостное правление, затем земская Цемухинская управа, а в начале 1913 года - первый Шкотовский Совет. Дом лишь надо привести в порядок.
Поскольку Шкотово многие годы было селом крестьянским, колхозным, хорошо бы на территории бывшей усадьбы колхоза имени Лазо установить обелиск в память о первых крестьянах - хлеборобах.
Давно уже нет в живых никого из первожителей Шкотово. Немного осталось и представителей второго поколения переселенцев. Автору этой статьи по роду своей деятельности (с ноября 1944 по март 1946 года работал председателем исполкома Шкотовского районного Совета рабочих, крестьянских и солдатских депутатов), да и по месту жительства (более 20 лет прожил в Шкотово) приходилось встречаться и беседовать со многими представителями старшего поколения. У меня сохранились воспоминания некоторых из них.
Вот что рассказывал уроженец здешних мест Т. И. Кочергин:
- Первыми осваивали эти места Кочергины, Калягины, Мамонтовы, Горшковы, Пашкевы, Пырковы, Арзамазовы, Кошелевы, Комаровы. Гамоюновы, Астафуровы, Яковлевы и другие.
Жителям села трудно было сбывать плоды своего крестьянского труда, но с открытием в 1907 году Сучанской железной дороги, они смогли реализовывать свой товар на рынках Владивостока и угольного рудника Скидельского (теперь г. Артем).
Многие процветали и богатели: лесопромышленник Михаил Пашкеев, владелец крупного стада оленей Михаил Патюков, владельцы кирпичных заводов в Шкотово и Новонежино братья Соколовы и другие. Несмотря на это, жители села не имели даже приличного здания школы, и, когда богатеи отказали нагло в средствах на строительство школы второй ступени (пятилетки), мы пошли на хитрость. Решили силой отобрать у владельца спирт перегонного завода Базякина один из четырех принадлежавших ему кабаков, чтобы накопить деньги от торговли водкой. Она и сегодня стоит и служит детям - первая кирпичная двухэтажная школа, построенная в 1903 году.
Основным занятием жителей села, долгие годы, было полеводство и животноводство. Некоторые занимались рыбным промыслом, но его развитие началось после установления Советской власти в 1922-1923 годах. Жители стали объединяться в артели, кооперативы.
В дореволюционные годы многие крестьяне были батраками у Пашкеева. Они заготавливали лес, сплавляли его по рекам. Пашкеев платил гроши, а наживал миллионы. Все лучшие дома по нынешним улицам Ленинской, Советской принадлежали ему. Он сдавал их в аренду организациям, частным торговцам.
На долю жителей Шкотово выпали трудные годы Гражданской войны и иностранной интервенции. В начале 1918 года многие села, прилегающие к полотну Сучанской железной дороги. А также шкотовский гарнизон, были оккупированы американскими войсками. Оккупанты, вместе с белогвардейцами, создавали карательные отряды, совершали набеги на села, грабили местное население, убивали «подозрительных».
Первые партизанские отряды создавались в конце 1918 начале 1919 годов, состояли они из жителей сел бывшей Цемухинской волости и сучанских шахтеров. Как первый, в историю вошел Цемухинский партизанский отряд, которым в начальный период командовал уроженец с. Новороссии Е. П. Кудра, а затем уссурийский казак из станицы Гродеково Г. М. Шевченко. В его отряде боролись против врагов жители Шкотово Николай и Петр Арзамазовы, три брата Яковлевых, Федор Корнилов, Николай Кочергин и другие.
В Шкотово появилось и первое большевистское подполье, одним из руководителей которого был рабочий-кожевник со ст. Океанской И. Н. Которов.
В течение 1919-1921 годов в шкотовском гарнизоне работала учительская семинария. Несмотря на присутствие значительных сил интервентов, никто не осмелился закрыть семинарию, так как боялись гнева местного населения.
В эти годы под носом у интервентов и белогвардейцев действовал учитель-большевик из Шкотовской вышеначальной школы Н. А. Мельников. Из учащихся семинарии он сумел создать надежное, хорошо законспирированное большевистское подполье. Многие выпускники семинарии, после ее закрытия, ушли в партизанские отряды, стали комиссарами. В их числе братья Дмитрий и Иван Федичкины, Родион Гетун, Анатолий Пермяков. Уроженец Шкотово А. И. Пермяков, стал одним из руководителей молодежного подполья. Именно им, молодым большевикам подпольщикам, принадлежит заслуга в перевербовке солдат-белогвардейцев гарнизона Шкотово, которые в декабре 1919 - январе 1920 гг. арестовали наиболее реакционных офицеров и в полном составе перешли на сторону партизан. Из этих бывших белых солдат, согласившихся защищать родную землю от интервентов и внутренней контрреволюции, и был организован Первый Советский Дальневосточный полк, которым командовал учитель из с. Стеклянухи Н. К. Ильюхов. Заместителем его стал учитель, командир партизанского отряда Петровской долины В. П. Сосинович.
Судьба этого полка сложилась трагически. Японские интервенты нарушили свои обязательства - не вмешиваться в дела русских. В ночь с 4 на 5 апреля по всему Дальнему Востоку они выступили против молодых советских частей. В эту ночь понес значительные потери и наш Советский полк - 300 человек убито, более 100 раненых, 1200 человек взято в плен. В память о жертвах иностранной интервенции на Шкотовском сельском кладбище, на братской могиле был установлен обелиск.
В годы, когда значительная часть населения бывшей Цемухинской волости находилась под оккупацией интервентов и белогвардейцев, в Шкотово в качестве органа власти действовала Цемухинская земская управа. Председателем управы был избран местный житель Леонтий Иванович Калягин. Позже вместо земской управы как временный орган власти был образован Народно-революционный комитет с центром в с. Новороссия.
Только 14 октября 1922 года части Народно-революционной армии Дальневосточной республики и партизаны освободили с. Шкотово от иностранных интервентов и белых. В этот же день Цемухинский нарревком (Народно-Революционный Комитет) переместился в Шкотово.
12 февраля 1923 года здесь собрался первый волостной съезд, который избрал исполком Совета. Его председателем стал Михаил Гордеевич Шевченко. В архивах сохранился протокол этого съезда. С этого дня Совет стал именоваться Шкотовским, а слово «Цемухинский» из официальных бумаг исчезло. До 1926 года, когда был образован Шкотовский район, Шкотовский волостной Совет территориально и административно подчинялся Сучанскому райисполкому. В остальных волостных центрах: Петровке, Новонежино, Многоудобном, продолжали действовать Народные ревкомы, и только в начале 1924 года повсеместно прошли выборы и в каждом селе избраны свои Советы. В ту пору их насчитывалось 52.
Одним из основных вопросов, которым занимались местные Советы, был вопрос о земле: ее справедливом разделе между жителями сел. На карте, составленной землемером Овсянниковым в 1925 году, можно найти до сотни хуторов, расположенных в различных местах района. Наиболее крупные из них принадлежали М. Пашкееву и М. Патюкову. Последнему принадлежало большое стадо пятнистых оленей.
Только в начале 1930 года оленеводческое хозяйство Патюкова было организовано в совхоз, а бывшему владельцу предложена должность заместителя директора по хозяйственной части. Михаил Михайлович в течение года добросовестно работал в этой должности, но затем уехал в Китай. С победой революции в Китае 1949 года его стали «прижимать» налогами, как владельца-частника, и он решил вернуться в Шкотово, купил здесь дом и до ухода на пенсию работал садоводом. Умер в 1976 году.
Еще в 1924 году продал все свое богатство собственнику Лебединскому М. Я. Пашкеев, а тот на базе бывшей лесопилки Пашкеева организовал паровую мельницу, которая обслуживала крестьян всех сел района. Через 5 лет на базе этой мельницы был организован бондарный завод, а мельница в дальнейшем использовалась в системе Шкотовского пищевого комбината, теперь - консервный завод.
Шкотовский сельский Совет, как утверждал его бывший председатель Т. И. Кочергин, был избран в 1923 году. Председателем первого исполкома работал местный крестьянин Петр Гамоюнов. А Тимофей Иванович Кочергин избирался на эту должность в 1924 - 1925 годах, затем он работал председателем кооператива «Плуг и Молот».
В 1929 году в Шкотово создается сельскохозяйственная коммуна им. С. Лазо, и Тимофей Иванович становится председателем совета этой коммуны. Через год коммуна реорганизуется в колхоз того же имени, который действовал до 1957 года
Биография же Т.И. Кочергина - это часть истории села и рабочего поселка Шкотово. Бывший матрос Балтийского флота, беспартийный, он имел счастье встречать на Финляндском вокзале В. И. Ленина, слушать его речь, произнесенную с броневика.
Тимофей Иванович был делегатом первого волостного съезда в п. Шкотово, членом земельной комиссии исполкома волостного Совета. Последние годы жизни Т. И. Кочергин работал в должности бухгалтера лесхоза. Умер 19 мая 1976 года. В его доме в п. Шкотово по улице Лазо, дом 43, и сегодня живут внуки по фамилии Кочергины.
Я уже говорил о том, что в 1929 году в с. Шкотово была создана одна из первых сельскохозяйственных коммун имени Красных партизан. Ее членами стали 60 семей. Но уже к началу 1930 года стало ясно, что условия для коммуны не созрели, и ее члены решили перейти на устав колхоза, которому было присвоено имя С. Лазо.
В районном народном музее есть редкая фотография, где запечатлены события весны 1927 года. Тогда районное кредитное товарищество на средства рабочих и крестьян закупило в США 4 колесных трактора. Кто-то из местных художников для торжественной встречи первой колонны тракторов написал красочный лозунг «Дорогу железному коню». Встречать «железного коня» вышло почти все население с. Шкотово - и стар и мал. Фотография хорошо сохранилась, на ней и сегодня можно разглядеть лица встречающих.
Первыми «оседлали» этих «коней» Н. И. Кочергин, П. С. Арзамазов, У. Говязин. Но не так вдруг сели и поехали. Прежде надо было обучить этому. В шкотовской школе крестьянской молодежи, где директором был В. П. Сосинович, в числе преподавателей работали М. И. Кича, который самостоятельно мог изучить любую машину. Е. К. Ухарев - уроженец с. Новороссия, агроном по образованию. Эта школа и стала в 1924-1934 годах своеобразным центром подготовки молодежи по различным сельским профессиям. Здесь обучались не только трактористы, но и будущие учителя, председатели колхозов, избачи.
И поныне живет в Петровке А. И. Варченко, который после учебы в ШКМ работал в Романовне в колхозе «Новый быт» трактористом. Здесь же проживает П. М. Мельник, который после Великой Отечественной войны много лет учительствовал в Петровской школе, который также прошел обучение в школе крестьянской молодежи.
В. В. Дьяченко из села Харитонова после ШКМ окончил школу девяти летку, затем ДВПИ. Стал инженером по сварке. В годы войны был директором одного из танковых заводов на Урале. Лауреат Ленинской премии, живет в Москве.
После учебы в школе крестьянской молодежи окончил краткосрочные курсы учителей и преподавал историю в Петровской семилетней школе А. К. Хмельницкий. Затем он много лет служил в армии и дослужился до начальника Дома офицеров и звания полковника. Умер в Москве в 1982 году.
Много других хороших специалистов дала для деревни ШКМ за десять лет своего существования. Последние наборы учащихся на трехгодичный срок обучения доходили до 800 человек. Здесь учились дети бедных крестьян, батраков, бывших красных партизан. В школе было свое подсобное хозяйство - земля, лошади, коровы, свиньи и т.д. Каждый учащийся умел ухаживать за всеми животными и птицами, а с поступлением тракторов и других сельскохозяйственных машин владеть и ими.
Подсобное хозяйство школы было образцовым и являлось примером для крестьян, как надо вести коллективное хозяйство. Агроном Ухарев, механик Кича являлись не только преподавателями, но и экскурсоводами для делегаций крестьян и молодежи, приходящих сюда за опытом. Здесь же, в ШКМ начиналась подготовка крестьян к массовому движению в колхозы. Их же дети, вернувшись в родное село, становились агитаторами и организаторами нового колхозного строя.
На специальных курсах, созданных районным земельным отделом, которыми заведовал уроженец с. Новонежино Я. Н. Емельянов, готовились кадры счетоводов для будущих колхозов, коммун, артелей. Один из них, бывший колхозный счетовод, и сегодня живет в п. Смоляниново. Это А. А. Яценко, уроженец с. Новая Москва. Его, тогда 16-летнего комсомольца, после окончания курсов направили в таежное село Моленный Мыс. Ему надо было убедить крестьян в преимуществах колхозного строя перед единоличным крестьянским хозяйством. И он выполнил эту трудную задачу, прижился в селе, нашел общий язык с крестьянами и организовал колхоз имени Ворошилова, который действовал до 1957 года и славился обильными урожаями овощей и картофеля.
Продолжая рассказ о первопроходцах колхозного строя, следует, видимо, сказать, что А. А. Яценко не пришлось работать счетоводом. Его вскоре, на первом же сельском собрании, избрали председателем исполкома сельского Совета. На этой трудной должности он был до 1934 года. Там же, в Моленном Мысу, он женился на местной девушке Ольге Мефодьевне. Более полувека они прожили вместе, вырастили пятерых детей, теперь помогают воспитывать внуков.
Самая крупная стройка на территории района - электростанция АртемГРЭС, строительство которой было начато в 1931 году. Многие молодые жители наших сел шли туда работать. Первый ток народному хозяйству АртемГРЭС дал 6 ноября 1936 года, но вот что интересно: электрического освещения поселок не получал до 1942 г.
В начале 1930 года началось и строительство Сучанской железной дороги, велась реконструкция ее старой части, которая заканчивалась тогда станцией Кангауз. 1 июня 1934 года от станции Кангауз до Сучанского рудника было открыто движение поездов. Строительство и реконструкцию этой дороги с 1930 по 1934 год вел специально созданный железнодорожный корпус. Одна из его бригад находилась в селе Петровка. Ее части прокладывали железную дорогу от станции Смоляниково до станции Дунай.
1 сентября 1933 года в Шкотово на базе бывшего бондарного завода (там сейчас авторемонтный завод) было начато строительство крупного деревообрабатывающего комбината. А годом раньше в поселке образовалась одна из первых в нашем крае машинно-тракторная станция. Она обслуживала тракторами, другими сельскохозяйственными машинами колхозы, готовила кадры трактористов, машинистов, комбайнеров.
Одновременно с организацией Шкотовского района и учреждением райкома партии, райисполкома, был создан районный Совет профессиональных союзов, который объединял все отраслевые профсоюзы. В его ведении находились и многие учреждения культуры.
В поселке действовали два парка культуры, один - у станции Шкотово, второй - на углу нынешних улиц Зальпе и Ленинской, сейчас которые находятся в запущенном состоянии. А тогда каждый вечер для молодежи играл духовой оркестр, демонстрировались фильмы, проводились спортивные мероприятия.
Единственная и первая средняя школа была открыта только в 1936 году. А до этого на базе бывшей школы крестьянской молодежи после ее ликвидации действовала фабрично-заводская семилетка.
Если иметь в виду, что наш район со времени образования считался преимущественно сельскохозяйственным, то к концу первой пятилетки в его экономике произошли существенные изменения. До этого общая численность рабочих, занятых угольной, лесной и рыбкой отраслях, составляла 5 тысяч, тогда как крестьян было около 40 тысяч. По состоянию на 1 января 1933 года количество рабочих возросло до 21730 человек. Только в Шкотово действовало 8 промышленных предприятий, в их числе промартель имени Крупской и рыболовецкий колхоз «Приморец».
С развитием различных отраслей промышленности, колхозов и совхозов, развивались и люди, которые своим трудом творили историю района и поселка. Вот их имена - Николай Гаврилович Пискун, 1910 года рождения, уроженец села Дорофеевка. Он происходил из бедной крестьянской семьи и был одним из первых трактористов в коммуне имени 9 января 1905 года. Коммуна была образована в 1929 году в бухте Суходол. Работал Н. Г. Пискун и бригадиром тракторной бригады в колхозе «Красный пограничник» в Царевне. В 1933 -1936 годах бандиты совершили нападение на его семью, убили отца и мать, жену и четверых детей. Мужественно пережил Николай Гаврилович трагедию, не склонил головы перед судьбой. Он быстро рос профессионально, работал в Шкотовской МТС механиком, главным механиком, с 1943 по 1954 годы - директором этой МТС. Умер в п. Шкотово в 1980 году.
Андрей Никифорович Гетун, 1908 года рождения. Один из первых трактористов-коммунаров. Работал мотористом, заведовал хозяйством в Шкотовской МТС. В предвоенные годы избирался председателем колхоза «Победа» в селе Новороссия, участвовал в войне с Японией 1945 г. Вернулся и работал в Шкотово директором пищевого комбината, председателем сельского кооператива, начальником строительного участка.
Юрий Федосеевич Перепадя, 1909 года рождения. Трудовую биографию начал лесорубом, в Верхнемайхинском лесничестве. В предвоенные годы работал заведующим военно-учетным отделом Шкотовского райисполкома, избирался председателем исполкома Шкотовского поселкового Совета. В 1939-1941 годах был секретарём райкома КПСС. С начала Великой Отечественной войны - батальонный комиссар. Погиб 13 марта 1943 года, вызвав на себя огонь.
Демьян Лукич Деркач, уроженец села Рождественка, 1908 года. Участвовал в событиях на КВЖД в 1929 году, фронтовик Великой Отечественной войны. В довоенные годы работал председателем колхозов «Большевик» в родном селе, «Новый быт» - в Романовне, несколько лет руководил заготконторой Шкотовского райпотребсоюза. Умер в Шкотово в 1981 году.
Уроженец с. Новонежино Федор Яковлевич Серый жил в сравнении со своими братьями и сестрами, которых всего было десять, долго - 82 года. Однако сказать «жил» - это почти ничего не сказать, если не добавить, какой след на земле оставил человек.
Я, как и многие из тех, кто его знал, с ним работал, считаю, что его многолетний труд - это заметная часть истории не только села Новонежино, но и всего Шкотовского района и города Артема, где прошли последние годы жизни Федора Яковлевича, вплоть до самой смерти - 1976 года.
Был он по характеру человеком уравновешенным, даже несколько медлительным. Никто ни из его потомков, ни современников не мог сказать, что он когда-либо проявлял горячность, вспыльчивость, позволял себе брань. Говорил степенно, как бы взвешивая каждое слово прежде, чем «отдать» его слушателям.
Трудиться Федор Серый начал с пятнадцати лет - на железной дороге в Новонежино. Был ремонтным рабочим, смазчиком стрелок, кочегаром на водокачке. А когда его призвали в царскую армию в 1915 году, служил во Владивостоке во Втором артиллерийском, а затем - в Третьем сибирском артдивизионе.
Революция позволила Федору вернуться в родное село, но заняться хозяйством не дали интервенты: с начала 1918 года в его селе расположился гарнизон американских солдат. И тогда, взяв в руки оружие, ушел Федор Серый вместе с другими односельчанами к партизанам в отряд Г. М. Шевченко. В 20-м стал солдатом Первого Советского полка в Шкотово, а после провокационного выступления японцев 4 - 5 апреля 1920 года вернулся в свое село и выполнял задания партизан. И так до изгнания интервентов.
Весть о приезде в Петровку Калинина 12 августа 1923 года и его речи на Собрании крестьян ходоков из многих сёл быстро распространилась по всей округе. Дошло это и до новонежинцев. По рекомендации всесоюзного старосты крестьяне стали создавать свои артели - кооперативы, и уже в 1924 году Фёдор Серый избирается членом правления Новонежинского сельского кооператива, а позже - и его председателем. Если вы бываете в Новонежино, то знаете угловой магазин, который расположен в здании, построенном сельским кооперативом в 1927 году - здание доброте, из крепких брёвен, с вечным фундаментом. Оно может служить достойным памятником первым кооператорам и их председателю Федору Серому.
На счету у новонежинских кооператоров было немало добрых дел: они разводили сады, организовывали на свои средства детские ясли, открывали избы-читальни. Кооперативный сад с самыми разнообразными фруктовыми и ягодными культурами существовал и прекрасно плодоносил в Новонежино до 1957 года.
Федор Яковлевич всегда проявлял себя как способный организатор. С началом колхозного движения он сразу был избран председателем колхоза имени III Интернационала, затем возглавлял колхоз имени Краснознаменной Нижегородской дивизии в Петровке. Затем - Шкотовский райисполком, заведующий Артемовским городским отделом сельского хозяйства, директор плодоовощного комбината.
Коммунистом Федор Яковлевич стал лишь в 45 лет, считал себя до этого беспартийным большевиком. Вот такие люди жили в нашем районе, строили социализм и, считаю, не безуспешно.
И другие братья Серые умели не только «лаптем щи хлебать»: Степан начинал свою общественную деятельного сельским избачом, был председателем сельсовета, позднее - управляющим трестом «Артемуголь». Мартын - директором МТС (машинно - тракторная станция).
Пожалуй, никто из старожилов не скажет о братьях Серых плохого слова, не упрекнет в нечестности, недобросовестности. Память о Федоре Сером уже четверть века хранит большекаменский народный музей, а вот ни Новонежинская школа, ни сельский клуб не пытались ничего сделать, чтобы воспитывать новое поколение на примере добрых дел энтузиастов советского строительства.
Недавно в газете «Утро России была опубликована большая статья, посвященная столетию Приморской краевой больницы. Но авторы, сославшись на отсутствие архивов, не сказали ни слова о человеке, который чуть ли не три десятилетия руководил этой больницей. Однако спасибо женщине, которая, видимо, хорошо знала Константина Николаевича Павленко, и 5 октября в этой же газете появилась маленькая корреспонденция «Забвению не подлежит».
Я внимательно прочел оба эти материала. Интерес мой усиливался еще и тем, что в нашем народном музее есть портрет с краткой справкой о Павленко Константине Николаевиче 1891 года рождения. С начала 1918 года он работал волостным врачом в селе Петровка, а с июня 1918 г. был ведущим врачом Шкотовской земской больницы, которая размещалась в двух одноэтажных казармах Шкотовского гарнизона.
В первые годы работы нашего музея мне, тогда еще не штатному консультанту, приходилось дважды бывать во Владивостоке у Константина Николаевича. Жил он в одноэтажном деревянном доме по ул. Геологов. В дружеских беседах с ним для меня прояснялись многие забытые страницы истории края и нашего района.
С начала XX столетия село Петровка стало волостным центром, в административном подчинении у которого до 1924 г было 18 сел, деревень, других селений от Царёвки до островов Путятин и Аскольд. На всей той территории в марте 1918 года явочным порядком без войны и насилия решением 1 съезда рабочих и крестьян была восстановлена власть Советов, избраны первый исполком, его председатель - Н.Н. Дорош, вместе с которым Павленко решал вопросы здравоохранения. А в июне 1918 года силами интервентов Советы были свергнуты, и Константину Николаевичу пришлось оставить свою работу в Петровке. Обратившись в Шкотовскую земскую управу, во главе которой стоял тогда крестьянин Леонтий Лаврентьевич Колягин, Павленко получил должность заведующего больницей.
Вспоминая, Константин Николаевич нашел и передал мне фотографию, на которой запечатлены несколько вагонов колчаковского поезда смерти. 12 октября 1918 года его как врача пригласили осматривать трупы, доставленные этим поездом. Солдаты и офицеры, сопровождавшие состав, боялись подходить близко к вагонам, и пришлось медперсоналу больницы, вооружившись баграми, растаскивать трупы. Погибшие были очень истощены. Умерших от террора и свирепствовавшего тогда тифа людей грузили на телеги, доставляли на военное кладбище и сбрасывали в братскую могилу.
Очень ярким был рассказ Константина Николаевича о провокации японцев в Шкотовском гарнизоне 4-5 апреля 1920 года. Тогда роль Павленко ограничивалась лишь тем, чтобы найти и поднять трупы погибших. Но и это стало возможным лишь после того, как японцы собрали и сожгли всех своих погибших. Поэтому, когда, наконец, 6 апреля было получено разрешение, уже некого было спасать: раненные солдаты умерли, замерзли за холодную ночь ранней весны
Много лет жил в Шкотово и работал почтальоном Семен Ионич Колягин - с детства инвалид, малого, роста, горбатый. Павленко, дав ему санитарную сумку с медикаментами, поручил сразу после сражений ходить по каньонам, оврагам и оказывать помощь раненым солдатам. Японцы обнаружили санитара и зверски с ним расправились: исколов всего штыками, отрезали и отбросили в сторону его голову. В день, когда стало возможным подбирать раненых и убитых, удалось погрузить на телеги и свезти на кладбище более 800 трупов наших солдат.
Конечно, можно и более подробно изучить эти страницы истории края и нашего района по книгам и брошюрам. Можно найти и изданные воспоминания самого Константина Николаевича Павленко, который, будучи беспартийным, добровольно, руководствуясь своими убеждениями, помогал партизанам, лечил их, возвращал в строй.
До конца своих дней он руководил краевой станцией переливания, крови. Умер Константин Николаевич во Владивостоке 5 марта 1971 года, прожив долгие, полные благородства 88 лет.
Верю, что интерес к истории Советской власти у многих жителей, и не только нашего района, еще долгие годы не угаснет. Во-первых, потому что большая часть жизни нынешнего зрелого поколения прошла именно при этом политическом строе; во-вторых, о советском периоде написано немало и притом талантливо как отдельными авторами, так и коллективами ученых - историков. Остановлюсь на наиболее убедительных, на мой взгляд, произведениях, изданных в разные годы во Владивостоке.
Объемистая книга в 820 страниц "Борьба за власть Советов в Приморье, 1917 1922г., сборник документов, г. Владивосток, 1955 г. На страницах этой книги - подлинные документы, относящиеся к тем грозным пяти годам истории 14 сел, вошедших в состав нашего района.
Несколько книг и отдельных статей написаны двумя нашими земляками - приморцами, бывшими учителями Г.С. Куцием из г. Спасска и Л. И. Крушановым - из села Михайловка. Оба стали докторами исторических наук. Их книги можно найти в каждой библиотеке Приморья.
Еще хочу порекомендовать книгу, а точнее, документальную повесть бывшего председателя Совета Министров Дальневосточной Республики Н.М. Никифорова "Записки премьера ДВР", Москва, 1974 г.
Это лишь часть литературных и документальных источников о годах Гражданской войны, иностранной военной интервенции на Дальнем Востоке. В них можно почерпнуть немало сведений и о первых Советах на территории Приморья.
Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов создавались явочным порядком. Солдаты, вернувшиеся с фронтов первой мировой войны, созывали съезды, где решали вопрос об упразднении всех органов бывшей царской власти и создании Советов, как новой формы правления. В конце 1917 - начале 1918 годов такие съезды состоялись в бывшей тогда волостным центром Петровке. Волость объединяла 13 сел, деревень, хуторов от Царевки до островов Путятин и Аскольд.
Работая над историей Петровского волостного Совета, разыскивая материалы, относящиеся к этому периоду, в 1957 году мы встретились с двумя уроженцами с. Петровки Дмитрием Архиповичем Гольцовым и Кириллом Федосеевичем Лемзой. Оба были участниками Гражданской войны. Они поделились своими воспоминаниями.
Д.А. Гольцова на первом съезде Советов в Петровке избрали секретарем, а К.Ф. Лемзу - членом и заведующим военным отделом исполкома. Учитывая, что большинство петровских жителей были тогда неграмотными, первым председателем исполкома Совета был избран недавно вернувшийся с войны и работавший в Промысловской школе учитель Николай Николаевич Дорош. А учитель из села Моленый Мыс Иван Иванович Глубоков стал членом исполкома и заведующим отделом народного просвещения.
Этот Совет, как и другие первые Советы в Приморье, существовал недолго - до июня 1918 г. Они были свергнуты в итоге чехословацкого мятежа, организованного западной интервенцией, приславшей к началу 1918 г. во Владивосток военные корабли с вооруженной до зубов командой. На каждого жителя Приморья приходилось до десяти интервентов и белогвардейцев. Документы об этом драматическом периоде русской истории есть и в народном музее, расположенном в Большекаменском лицее № 15.
В числе первых организаторов борьбы за Советскую власть в Приморье и Шкотовском районе был Илья Васильевич Слинкин, учитель из села Венедиктовка. Будучи беспартийным, он помог крестьянам и рабочим организоваться в боевой партизанский отряд, известный в истории Приморья как Цемухинский. Этот отряд дал первый, хорошо организованный бой силам интервентов и белых вблизи с. Нововасильково - Веприно в январе 1918 г. Он и беспартийные учителя Федор Терентьевич Бурмистров, Марк Леонтьевич Жеренок из с. Новороссия, Никифор Иосифович Качинский из села Смяличи, вместе с партотрядом, помогли жителям сел Новороссийской долины организовать свой орган власти - Народный ревком. Его председателем был уроженец села Новороссия Михаил Гордеевич Шевченко, который все годы гражданской войны исполнял обязанности начальника снабжения партизанских отрядов. В их число входил и Цемухинский отряд, которым командовал Гавриил Матвеевич Шевченко, а до него - местный житель, вернувшийся с первой мировой войны Емельян Пегасьевич Кудра.
14 октября 1922 г. Шкотово было освобождено частями НРА Дальневосточной Республики. 23 февраля 1923 г. состоялся первый съезд Советов Цемухинской волости, на котором волость была переименована в Шкотовскую. Здесь же были избраны председатель и секретарь Шкотовского волостного Совета - М.Г. Шевченко и Д.А. Гольцов.
Вся территория, вошедшая в состав Шкотовского района, образованного вначале 1926 г., делилась на пять волостей: Цемухинская с центром в п. Шкотово, Петровская, Многоудобенская, Кневичанская, Новонежинская. Эти волости оставались в составе района в своих старых границах.
Возвращаясь к разговору о первых Советах, надо отметить, что свою работу они начинали с организации в волостных центрах и других населенных пунктах школ, медпунктов, отрядов ЧОН.
Работа предстояла немалая, ибо первым Советам досталось незавидное наследство: на 45 тысяч жителей были один с высшим образованием, 28 - со средним (в основном - учителя). Все остальное население было неграмотным или малограмотным. Нам удалось узнать некоторые данные о жизни того единственного «ученого» Владимира Александровича Шунайлова, 1891 г. рождения. Он с 1914 по 1926 г. заведовал единственной вышеначальной школой в Шкотово.
Эта тема в истории нашей страны - одна из наиболее "горячих". Вот уже несколько лет, с начала перестройки, ее недобрым словом поминают средства массовой информации. Выступают авторы именитые и не очень, разных званий и убеждений, толкуя этот период в жизни СССР, как приговор Советской власти, коммунистам.
Я не буду вступать в полемику с теми, кто слишком увлекается ревизией событий того времени, но в меру своих сил, опыта и знаний поделюсь с читателями информацией, которой располагаю по этому вопросу. Прежде всего, рекомендую обратиться к первоисточникам, где можно найти, с чего и как начиналась коллективизация в Шкотовском районе.
Изданная во Владивостоке в 1976 году книга "Лед и пламень" представляет собой документально-художественный сборник архивных и других материалов, фотоиллюстраций. Составителем этого сборника был наш земляк, уроженец с. Многоудобное Виктор Алексеевич Дудко. Летчик по профессии, он из-за болезни был досрочно демобилизован, его путь как журналиста начинался в газете "Ленинский луч". Был он редактором газеты "Приморский комсомолец", затем директором Дальневосточного книжного издательства. Книга "Лед и пламень" ценна тем, что читатели могут узнать историю Приморья периода 30-40-х годов не только по воспоминаниям отдельных очевидцев, но и по документальным материалам. Здесь рассказывается о героических подвигах чекистов в борьбе с многочисленными бандами, засылаемыми из Китая, Маньчжурии. Хорошо подготовленные группы диверсантов проникали в приморские села, преимущественно глубинные таежные, грабили, убивали жителей, вербовали себе сторонников.
Документы говорят об одном из организаторов бандитской группы, жителе с. Романовки А.И. Куксенко. Вместе с засланным из Китая белогвардейцем-разведчиком Бондаренко, в начале 1930 года он наведывался в села Штыково, Многоудобное, Харитоновку, Новороссию, Центральное и другие. Выступая перед жителями со своей программой, Куксенко открыто призывал их к вооруженной борьбе, террору против коммунистов, представителей Советской власти и активистов колхозного строя. В банде Куксенко насчитывалось уже более 50 террористов. Для расследования дел этой группировки в район из Владивостока была прислана бригада из трех человек - юриста, чекиста и партработника. В течение июля-августа они побывали во многих селах, жители которых ушли в банду.
В 1991 году из Приморского краевого партархива мы получили копии протокола, списков и других документов, относящихся к выводам следственной группы. Сейчас они хранятся в нашем городском архиве. В протоколе, в частности, записано, что на счету бандитов из отряда Куксенко только в нашем районе было 20 убитых коммунистов, комсомольцев, советских работников. Подлые выстрелы из-за угла гремели вплоть до 1936 года.
За три года походов банды Куксенко ее члены неоднократно меняли имена и фамилии, а новые "подлинные" документы им выдавала, главным образом, японская разведка. За 1930 -1932 годы бандитами было убито более 50 жителей Шкотовского района. В их числе - группа пропагандистов, которую возглавлял учитель, командир партизанского отряда Петровской долины Василий Павлович Сосинович. Последней жертвой этого террора стал беспартийный бригадир бригады трактористов колхоза им. Ворошилова, организованного в Моленом Мысе, Павел Ступин. Ночью 18 октября 1936 года, возвращаясь с пахоты зяби, он был зверски убит. Долгое время его поле так и звали полем Павла Ступина. Но банду настигло возмездие: одиннадцать ее членов были приговорены к расстрелу. Мы располагаем копией приговора УНКВД Дальнего Востока.
Назову еще один документальный источник, рассказывающий о периоде организации колхозов и совхозов на территории нашего района. Это книга "Из истории коллективизации сельского хозяйства Дальнего Востока (1927 - 1937 гг.), изданная в 1979 г. Хабаровским книжным издательством. Она была написана большой группой ученых - всего 23 профессора, докторов и кандидатов наук принимали участие в ее создании.
Приведу некоторые данные из этой книги. По состоянию на 1938 год, в нашем районе было охвачено коллективизацией 94,3 процента крестьянских хозяйств. 62 крестьянские семьи оставались вне колхозов и совхозов. Принято считать, что массовая коллективизация началась в январе 1930 года, поэтому о какой-то спешке и силовом принуждении к коллективизации в 1938 году говорить не приходилось. Восемь лет - немалый срок для того, чтобы совершить обдуманный шаг.
В подтверждение сказанного расскажу о двух уже пожилых людях. Мария Григорьевна Сухостатова (девичья фамилия - Яц) - уроженка с. Моленый Мыс, более сорока лет проработала Андреевском рыбозаводе, вспоминала следующее. Ее отец Григорий Дмитриевич Яц, крестьянин-бедняк из села Моленый Мыс, 1896 г. рождения, с организацией в их селе колхоза им. Ворошилова в 1931 г. вступать в него не захотел. Он решил заняться рыбным промыслом на мысе Ханган. Запряг единственную в хозяйстве лошадь, погрузил нехитрый домашний скарб, посадил на подводу троих малых, забил дом досками и покинул родное село. Никто его не преследовал, не раскулачивал, не выселял. В 1942 году отца призвали в армию, и вернулся он лишь в конце 1945-го. Стал работать на рыбокомбинате в бухте Андреева. Здесь отец и умер в 1958 г.
Михаил Иванович Ковалев, 1915 года рождения, по происхождению крестьянин - бедняк из села Новая Москва. Вспоминал, что в 1929 году в селе была организована коммуна "Декабрист". Однако дела у нее не ладились, и тогда коммунары согласились на предложение создать колхоз им. В.И. Шварца, в честь погибшего от рук бандитов прораба-лесозаготовителя. Отец М.И. Ковалева не захотел вступать в колхоз и продолжал работать на своей земле, вел единоличное хозяйство. А в 1933 году он переехал к старшему сыну в г. Сучан (ныне Партизанск). И его никто не раскулачивал, не притеснял, не преследовал.
Сам же Михаил Иванович, когда вырос, ушел в п. Шкотово, поступил молотобойцем к известному кузнецу Павлу Романовичу Шкребачу. В начале 1942 г. М.И. Ковалева призвали в армию. Его боевой путь начался под Сталинградом. Профессия кузнеца ему пригодилась и на фронте, он стал мастером по ремонту оружия. Так дошел до самого Берлина. Демобилизовавшись в 1947 г., Михаил Иванович приехал на строительство Большого Камня, где тоже работал кузнецом.
Думаю, таким свидетелям далеких лет коллективизации верить можно, но не тем, кто занимается сегодня огульным критиканством сложных этапов истории своей страны и своего народа.
Газетные публикации, в основном, были сделаны, что называется, по свежим следам и содержали информацию о добрых трудовых делах хлеборобов, трактористов, механиков, животноводов, агрономов и зоотехников совхоза. Собирал альбом, скрупулезно подбирая информации о своем предприятии, сам Юрий Николаевич Валуйский, человек, убежденно и искренне полюбивший Приморский край. На первой странице он написал: "Поля мои, луга покосные, цветите веселей! Судьба моя - судьба народная, судьба страны моей!"
Более 14 лет он возглавлял большое хозяйство - совхоз "Романовский", организованный в 1957 г. на базе шести бывших совхозов зоны Новонежинской МТС. Сам Юрий Николаевич не писал статей, но стал творцом истории большого совхозного коллектива. В 1954 г. он прибыл сюда сразу после окончания Харьковского института механизации и электрификации сельского хозяйства на должность главного инженера Новонежинской МТС. Затем занимал этот же пост в организованном совхозе "Романовский", а в 1974 году Юрий Николаевич становится его директором, исполняя эту нелегкую обязанность до 1990 г. Умер боевой руководитель в 60 лет, не успев оформить пенсионную книжку.
В бытность Валуйского совхоз получал устойчивые урожаи зерновых и овощных культур, картофеля, высокие надои молока. За достигнутые успехи вместе с работниками "Романовского" совхоза награды получал и его директор - ордена "Знак Почета", "Дружбы народов", медали. Из корреспонденции, собранной в альбоме, видно, что Юрий Николаевич много раз избирался депутатом Романовского сельского Совета, активно в нем работал. Его стараниями в Романовке были установлены два памятника жертвам иностранной военной интервенции - учителю М.И. Щеголеву, местному крестьянину Мине Пастухову, партизанам Бойко и Тищенко. На бывшем сельском стадионе в канун 30-летия Дня Победы была сооружена стена памяти с именами 90 солдат-односельчан, погибших в Великую Отечественную войну.
Знавшие его люди рассказывают, что Ю.Н. Валуйский не был кабинетным директором, его всегда можно было найти в поле, на ферме, в механических мастерских. И хорошо бы романовцам создать в своем селе уголок памяти людям, отдавшим много сил и энергии сельскому хозяйству, таким, как Юрий Николаевич Валуйский.
За последние годы в нашем районе перестали существовать несколько школьных музеев. Бездумно, а в некоторых случаях, варварски уничтожены. Это случилось в большекаменских школах №№ 1,3,44, а также - Андреевской, Анисимовской восьмилетних школах. Но живет и работает народный музей истории района, во многом благодаря тому, что директор лицея, где он расположен, Иван Петрович Рева был одним из инициаторов его создания. Все чаще обращаются в разные инстанции ветераны войны и труда с требованиями оживить эту работу, вернуть к жизни музеи, их экспозиции. И их голоса находят отклики. Так, бывший организатор музея на рыбозаводе «Андреевский» Владимир Иванович Козьмин сообщил нам, что выброшенный из местной школы музей теперь восстанавливается. Это очень приятная весть.
К началу гражданской войны и иностранной военной интервенции на территории, позднее вошедшей в состав района по старому административно - территориальному делению, было пять волостных управлений: Шкотовское, Многоудобненское, Кневичанское, Петровское и Новонежинское, с общим количеством сел, деревень и хуторов 282 единицы, в которых жило более 40 тысяч крестьян - единоличников,
Рабочий класс как главная сила был занят на угольном руднике капиталиста Скидельского - Старцева, двух кирпичных заводах - в селах Шкотово и Новонежино, принадлежавших капиталистам - частникам братьям Соколовым.
В те годы было несколько частных кустарных рыбных промыслов, расположенных в бухтах по левой стороне Уссурийского залива, а также лесозаготовительные участки в долинах рек Артемовки и Шкотовки.
Наиболее многочисленными были коллективы рабочих и служащих Партизанской железной дороги от ст. Угольной до ст. Анисимовка. Здесь, в конце ее пути находилось и действовало железнодорожное депо, где работало более 500 человек.
На острове Путятин вся территория принадлежала крупному капиталисту - частнику Старцеву. Здесь были завод по производству консервов из фруктов и ягод, кирпичный, фарфоровый, конный заводы, крупное оленеводческое хозяйство. Ему принадлежали одна из шахт на Артемовском руднике, домовладения в г. Владивостоке, с общим количеством батраков и рабочих до тысячи человек.
На всех промышленных и железнодорожных предприятиях тогда работало более пяти тысяч постоянных и сезонных рабочих.
С установлением власти Советов в начале 1918 года в каждой волости были избраны Советы рабочих, крестьянских и солдатских депутатов. Их власть действовала кратковременно. В июне 1918 года в итоге чехословацкого мятежа, спровоцированного иностранными разведками, Советы по всему Приморью и нашему району временно были упразднены.
Иностранная военная интервенция, организованная крупными империалистическими державами - США, Японией, Англией, Францией и тогда белым Китаем, приславшим свои войска во Владивосток вначале 1918 г., предприняли вооруженное подавление всего, что было сделано до этого первыми Советами.
Большевики Приморья учитывали специфику района, наличие значительного числа рабочего класса. После свержения Советов они направили своих представителей в наиболее крупные села края и нашего района.
В с. Петровку был направлен большевик, врач и учитель Александр Антонович Сенкевич. В течение 1918-1919 гг. он работал учителем в Петровской сельской школе. В Романовку прибыли и работали учитель Моисей Иванович Щегалев, в Моленный Мыс - Иван Иванович Глубоков, в Промысловку (теперь п. Тихоокеанский) - Николай Николаевич Дорош. В селе Шкотово открыл свою сапожную мастерскую Иван Николаевич Которов. В с. Новонежино прибыл и работал учителем член партии большевиков с 1917 г. Федор Павлович Симонов.
В этот же период в Шкотовской учительской семинарии сложилась и действовала значительная подпольная большевистская организация, которой руководил учитель Николай Александрович Мельников.
В селе Штыково активно работала молодежная подпольная организация, связанная с большевиками учительской семинарии, которой руководили местные крестьянские парни из бедноты Сергей Исаакович Кротенок и Ефим Иванович Силков.
В итоге опасной и кропотливой их работы и бывших работников Советов в конце 1918 и начале 1919 годов в селах, расположенных в долинах рек Артемовки, Шкотовки и Петровки, были организованы первые партизанские отряды, именовавшиеся в начальный период по долинам этих рек и сел: Новороссийский, Многоудобенский и Петровский.
В первые месяцы интервенции американские оккупанты вместе с белыми частями армии расположили свои охранные гарнизоны во всех селах и станциях Партизанской железной дороги. Эта, тогда единственная железнодорожная магистраль, нужна была интервентам для грабежа богатств: леса, пушнины, рыбы, но главное - для доставки угля во Владивосток из Партизанского рудника как единственного вида топлива для военных и торговых кораблей интервентов и белых.
В этих сложных условиях большевикам Приморья, в их числе и шкотовским организациям, удалось в конце 1919 начале 1920 годов сагитировать солдат двух полков белой армии, дислоцировавшихся в гарнизонах г. Партизанска и с. Шкотово, арестовать своих офицеров и в полном составе с оружием перейти на сторону партизан.
Из наиболее сознательных и преданных солдат этих полков, большевики организовали свой Первый советский Дальневосточный полк, который занял часть казарм в гарнизоне Шкотово. Командиром этого полка был назначен учитель из села Стеклянухи Николай Кириллович Ильюхов. Его заместителем был учитель из с. Бровничи Партизанского района Василий Павлович Сосинович.
В этот же период по предложению В. И. Ленина, чтобы избежать войны с японскими интервентами, создается отдельное буферное государство Дальневосточная Республика (ДВР).
По решению правительства РСФСР и В. И. Ленина для освобождения
Урала и Сибири от колчаковцев и армий интервентов, направляется пятая Красная армия, которой командовал вначале М. Тухачевский, а затем Генрих Христофорович Эйхе. В июле-августе 1919 г. силами этой армии был полностью очищен весь Урал, а вначале 1920 г. - города Сибири.
6 апреля 1920 г. в г. Бичуре, затем Чите, было избрано правительство Дальневосточной Республики. Его первым председателем стал большевик А. М. Краснощеков, а военным министром - Г. X. Эйхе.
В этих условиях некоторые империалистические правительства поняли, что их авантюра с отторжением Дальнего Востока от молодой Советской республики провалилась. В начале января 1920 г. США заявили о выводе своих оккупационных войск с территории Приморья.
Почти миллионная армия японских интервентов продолжала оставаться на Дальнем Востоке, но в итоге переговоров в Дайрене (Дальнем) делегация японского правительства согласилась не вмешиваться во внутренние дела русских.
Так сложилось, что в гарнизоне Шкотово некоторая часть казарм, расположенных ближе к полотну железной дороги, была занята японскими войсками. Их гарнизоны находились в селах Романовне, Новонежино, Анисимовке. Другая часть казарм была занята частями Первого советского Дальневосточного полка и третьим батальоном из г. Партизанска.
Японские интервенты в ночь с 4 на 5 апреля 1920 г., нарушив данное ими обещание о невмешательстве, устроили провокацию и напали на наши молодые части по всему Дальнему Востоку.
По разным источникам известно, что в эту кровавую ночь в гарнизоне Шкотово японские интервенты убили более 300 человек. Единственной частью из Первого советского полка, которая оказала организованное сопротивление наступающим японским частям, оказалась интернациональная рота, состоящая в основном из бывших военнопленных мадьяр-венгров. Рота организованно выступила и пошла в штыковую атаку против превосходящих сил японцев.
Своим мужеством и организованностью рота задержала наступление японцев, и тем самым помогла другим нашим частям организованно отступить.
Из этой интернациональной роты осталось в живых восемь человек. Двое из них - Иоган Григорьевич Потт и Иван Осипович Сабо, которые навсегда стали жителями нашего района, обрели здесь свою вторую родину. И. Г. Потт 20 лет избирался председателем колхоза «Ударник» в с. Стеклянуха. И. О. Сабо жил и работал в с. Многоудобном, также несколько лет избирался председателем, колхоза «Знамя партизан».
На втором этапе Гражданской войны в 1921-1922 гг. до ее завершения и полного разгрома сил интервентов и белых в селах, расположенных ближе к полотну Партизанской железной дороги, организованно проводил боевые действия 6-й партизанский отряд, которым командовал бывший рабочий из г. Златоуста, большевик с 1916 г. Михаил Андреевич Анисимов - Аникеев.
Последний бой отряда под его командованием был в селе Речице в августе 1922 г. В ходе внезапного нападения на рассвете 6-го партизанского отряда полк белогвардейцев - забайкальских казаков, был разгромлен, взяты пленные, трофеи, оружие, боеприпасы, продовольствие, лошади.
Но и для командира отряда этот бой был последним. М. А. Анисимов получил ранение в ногу, произошло заражение крови, от чего и умер. Был с почестями захоронен в г. Партизанске. На его могиле установлен обелиск.
Память об этом легендарном командире сохраняется в названии улиц. До недавнего прошлого два колхоза назывались его именем. В п. Шкотово одна из улиц называется Анисимовская. Указом Президиума Верховного Совета РСФСР от 26 декабря 1972 г. его имя присвоено селу и станции - Анисимовка. Была одна из улиц Анисимовская и в п. Большой Камень, там, где теперь размещается Большекаменкое автотранспортное предприятие.
К сожалению, улице имени боевого командира гражданской войны до сих пор не присвоено. А ведь он боролся за Советскую власть на территории, где мы живем и работаем сегодня.
В селах нашего района более 30 памятных мест, связанных с боевыми подвигами красных партизан отрядов Г. М. Шевченко. В. П. Сосиновича. Ф. П. Жамского и других. Многие из них увековечены обелисками, мемориальными досками. Но остаются еще и такие места, где бы следовало установить знаки памяти о тех, кто своей героической борьбой, жизнью и кровью освободил нашу приморскую землю от интервентов и белых, чтобы память о них не меркла в сознании поколений.
До призыва в армию Иван Никитович Шашлов выучился управлять трактором. Три года пахал землю в Саратовской области. А когда стал солдатом, попал в кавалерию. Так решила призывная комиссия, обсуждая крепкого деревенского парня.
Два года действительной Иван отслужил в Хабаровске, а как подошел "дембель", появившийся в армии вербовщик убедил многих красноармейцев остаться на Дальнем Востоке, чтобы строить казармы и оборонительные сооружения. Вместе с другими согласился стать строителем Иван Шашлов. Так в 1942 году оказался он на Путятине, работал на объектах Тихоокеанского Флота. Пригодились приобретенные в юности профессии - был трактористом, мотористом, слесарем. Когда началась Великая Отечественная война, Иван Никитович стал проситься на фронт, писал рапорт за рапортом, но каждый раз ему объясняли, что строительство важных объектов - тоже фронт. Так он и строил объекты всю войну на Путятине, в Дунае, в других местах.
Моя первая встреча с И.Н. Шашловым произошла в конце 1946 года на собрании коммунистов острова Путятин. Он тогда был уже семейным человеком, жена работала в больнице медсестрой. А в 1948 году строительство Большого Камня было передано стройтресту № 8, и строительное управление № 261, где работал Шашлов, стало генподрядчиком. Так в начале 1949 г. Иван Никитович с семьей оказался здесь, получил должность помощника машиниста экскаватора. Ровно через месяц он и сам сел за рычаги.
Там, где сегодня расположен цех № 13 завода "Звезда", была высокая сопка, прозванная "одноглазой". Ее надо было срыть. Много недель маломощные машины вгрызались в каменистый грунт, который шел на отсыпку в бухту Большой Камень. Здесь ковались мужество, рабочая смекалка молодого рабочего. А спустя несколько лет, когда встал вопрос, кому присвоить звание "Почетный строитель", руководство рекомендовало Ивана Шашлова. В июне 1954 года на общем собрании строителей Большого Камня ему было вручено удостоверение № 174/28, подписанное Министром строительства СССР. В положении, прилагаемом к удостоверению, говорилось, что звание "Почетный строитель", кроме знака отличия, имеет право на внеочередное получение жилья, путевок на курорт и другие льготы.
Целых 16 лет Иван Никитович рыл своей машиной землю, в совершенстве овладев профессией экскаваторщика. Он не допускал аварий и поломок, его "Омик" всегда работал исправно. Считался передовик и отличным, надежным товарищем с хорошо развитым чувством ответственности за свой участок. Он неоднократно избирался членом бюро парторганизации, Шкотовского райкома партии, был депутатом Большекаменского поссовета.
Строители тех лет помнят, что была такая профессия - землекоп, который, орудуя ломом, лопатой, кайлом, рыл траншеи для фундаментов. Иван Шашлов, внимательно присмотревшись к такому труду, предложил задействовать на этой операции свой экскаватор. Его поддержали, и с 1953 года "Омик" Шашлова стал "землекопом".
По записям в трудовой книжке, кроме службы в армии и работы трактористом, значатся еще 45 лет работы в строительных организациях, 35 из которых прошли в Большом Камне. Последние годы жизни Иван Никитович трудился слесарем-монтажником на заводе "Восток". Он имел 24 поощрения, много раз его премировали. И вот последняя запись, сделанная в трудовой книжке И.Н. Шашлова 1 июля 1985 г.: "Исключен из штата завода в связи со смертью".
Неполных 70 лет прожил Почетный строитель и умер скоропостижно от паралича сердца. В память о нем следовало бы установить на доме мемориальную доску - в знак признания его заслуг перед земляками, детьми, внуками.
На 70-м году жизни ушел от нас Николай Александрович Думаленко. Он родился в 1927 г. в большой крестьянской семье, которая в начале 40-х годов переехала из Киевской области в Приморье.
Как и остальные дети - братья и сестра Николая, он рано начал трудиться в колхозе им. III Интернационала, был пастухом большого табуна лошадей, работал прицепщиком на тракторе.
В ноябре 1944 г. Николая Думаленко призвали в армию, он служил в Хабаровске, во внутренних войсках. Ему довелось участвовать в войне с империалистической Японией, дошел до Харбина, затем, в июле 1946 г. был переведен в пограничный отряд, почти до конца 1953 г. служил в Эстонии.
Демобилизовавшись Н. А. Думаленко, по рекомендации колхоза, где он работал до армии, становится заведующим сельмагом Новонежинского сельпо. А после окончания Уссурийской торговой школы им. Тимирязева, Николай Александрович работал в романовском отделении Военторга, затем в системе ОРСа железнодорожников. Словом, многие жители Шкотовского района знали этого человека. Известен он и большекаменцам, так как более 20 лет, до выхода на пенсию в 1985 г., трудился снабженцем на заводе "Стройдеталь". За ратный и мирный труд он был награжден орденом Отечественной войны, медалями.
Я познакомился с Николаем Александровичем в далеком военном 1942 г. на заготовительном участке Еловка Анучинского леспромхоза. Высокий, плотного телосложения этот 16-летний подросток выглядел старше своих лет. После выполнения дневного задания по рубке Николай работал еще и возчиком леса. За прилежную работу получал благодарности, премии.
...Стоял морозный декабрь. У лесозаготовителей не хватало топоров, и меня с Николаем Думаленко командировали за ними. В канун 1943 г. мы долго и трудно шли партизанской тропой из села Еловки в село Молчановку Сучанского района, пока не добрались до бывшего партизанско-охотничьего зимовья. Думали там обогреться и переночевать, но зимовье оказалось разрушенным.
До ближайшего населенного пункта было километров десять, и нам стало тревожно, что мы здесь и замерзнем. Но заставив себя действовать, нашли большой поваленный кедр, развели костер... Вдруг внизу, под сопкой, на которой мы расположились, раздался ружейный выстрел. Это к зимовью, которое мы накануне миновали, подошел охотник-связист из Молчановки. Он и повел нас дальше.
Вспоминая сейчас тот случай, я понимаю, что нас тогда поджидало несколько больших опасностей: лютый мороз, пурга, поднявшаяся после обильного снегопада 27 декабря, и встреча с хозяином тайги - тигром. К тому же в первые военные годы по тайге бродили группами и поодиночке вооруженные дезертиры. Все это заставляло сконцентрировать внимание и выдержку. Но мой юный неопытный спутник очень устал и засыпал, прислонясь к дереву, даже во время минутного отдыха. Приходилось его тормошить, тереть ему щеки и уши снегом, чтобы не обморозился.
В то время я был уже опытным таежником и хорошо знал, что даже 30-40-минутный сон на таком морозе грозил гибелью, тем более людям, довольно легко одетым. Но мы с Николаем выдержали это испытание и Новый 1943 год встречали дома. Осталось сказать, что то был не простой поход. Лесозаготовки в Анучинском районе велись по заданию трех штабов Анучинского, Партизанского и Шкотовского районов.
Не зря говорится, что друзья познаются в беде. Наша дружба с Николаем Александровичем Думаленко сохранилась на долгие годы, хоть не часто мы с ним встречались и не было у нас совместных праздничных гульбищ. Когда его жена Клавдия Игнатьевна позвонила и сообщила печальную весть, я, ощутив горечь тяжелой утраты, стал собираться на похороны.
Николай Александрович Думаленко навсегда останется не только в памяти своих детей и внуков, но и тех людей, которые знали его по войне и мирному труду.
Цель этого материала вижу только в том, чтобы рассказать нашим читателям о территории, на которой расположен наш город, главным образом, о карте, которую нам удалось найти, размножить и раздать всем музеям нашего города.
Это карта была составлена в 1900-1906 годах землемером, эстонцем по национальности, в прошлом мичманом сибирской военной флотилии во Владивостоке Кидерманом Отто Мартыновичем. Он вместе со своими помощниками в течение 6 лет измерял территорию от бухты Суходол до мыса Ханган включительно. И по мере прибытия переселенцев из Прибалтики наделял их хуторными участками в размере от 15 до 20 десятин, в зависимости от желания переселенцев и наличия денег. За каждую отведённую десятину владелец должен был платить один рубль, а таким капиталом тогда не каждый располагал.
На карту нанесены 86 хуторов от мыса Ханган до бухты Суходол с обозначением границ. Когда нам удалось размножить эту карту, поместить её копию в музее истории рыболовецкого колхоза «Новый мир», к нам шли пожилые и молодые жители. Внимательно всматриваясь в этот исторический документ, радовались тому, что их прадед и дедушка жил вот здесь, имел столько-то земли.
В канун 50-й годовщины посещения с. Петровки Всесоюзным старостой М. И. Калининым вместе с другими экспонатами выставили и эту карту. Работники музея имени В. К. Арсеньева, увидев её, потребовали передать им, потому что эта карта является «секретной».
Да так и не вернули её, ссылаясь на «секретность». Верно, тогда всё, что делалось, строилось в Большом Камне, было секретным. Хорошо ещё, что до этого бывший директор завода «Звезда» В. И. Кушлин согласился помочь нам в размножении карты. Благодаря этому, мы имели возможность поместить её копии во всех школьных и ведомственных музеях.
Много времени мы потратили на поиск материала об авторе карты О. М. Кидермане, но и тут нам повезло. Одна из местных уроженок, работавшая бухгалтером на заводе «Звезда» - Сельма Тимофеевна Гаращенко, увидев этот документ на стендах музея завода, рассказала, что является племянницей Кидермана по материнской линии. Подарила нам его фотографию, рассказала о судьбе автора карты и его семьи. Отто Мартынович жил долго, имел собственный хутор - там, где расположен пионерский лагерь, рядом с бухтой Суходол, и только в 1927 году вместе с семьёй уехал в Эстонию.
Наш запрос в республиканский архив Эстонии принёс печальные вести: в год освобождения её территории от фашистских захватчиков дом и всё имущество семьи Кидерман сожжено, и никого из живых его родственников не осталось.
Однако много позднее Рекк - Лебедев издал брошюру по истории села и колхоза «Новый мир» - «Дальневосточная Лифляндия», где есть сведения о том, что Отто Мартынович в первый год оккупации фашистами Эстонской ССР удалось уехать за границу.
О. М. Кидерман не только автор такого важного для нас исторически достоверного документа, но и один из первых землепроходцев, оставивших заметный след в истории нашей территории.
Прошло почти сто лет, а мы до сих пор вспоминаем его и убеждаемся в том, что это был мужественный, честный и трудолюбивый человек. В первые годы становления Советской власти (в конце 1922 г.) он, не колеблясь, перешёл к ней на службу и трудился землемером до 1927 года.
Данные о нём каждый заинтересованный может получить в народном музее, что в здании лицея-15, а также в музее истории колхоза «Новый мир».
Это рассказ о человеке с интересной трудовой биографией. В колхозе «Новый мир» Юрия Ивановича Демкина хорошо знают все. Да и как не знать талантливого рыбацкого капитана, не раз прославившего колхоз богатыми уловами! В музее истории колхоза есть его портрет, как одного из передовых капитанов, ударника девятой пятилетки, правофлангового в соревновании нынешней пятилетки.
По-разному становятся капитанами. Одни мечтают о море с детства и в юности не раздумывают перед выбором дороги: все у них заранее намечено, ясно и просто. У других путь к капитанскому мостику сложен и длинен: через многое приходится им пройти, чтобы найти свое призвание, призвание водить рыбацкие суда.
Не сразу стал капитаном и Юрий Иванович Демкин. Родился он в городе Мелитополе на Украине в семье железнодорожника. О море у него и мысли не было. Отец Юрия хотел видеть своего сына тоже железнодорожником. По совету родителей, Юрий после окончания школы поступил учеником токаря в Мелитопольское депо. Парень он был трудолюбивый, ответственный, смекалистый. Быстро освоил профессию токаря. Работой его были довольны.
Срочную воинскую службу Юрий Демкин проходил в частях Закавказского военного округа. Здесь, в армии, окончил он курсы шоферов. Демобилизовался в 1956 году, вернулся в родные места и думал работать, как и отец, на железной дороге.
Но все сложилось по-другому. Пригласили Юрия Демкина в горком комсомола и сказали: «Надо помочь стране в строительстве объектов химической промышленности. Комсомол взял шефство над стройками большой химии». Надо - значит надо. И Юрий Демкин по комсомольской путевке уезжает в Свердловскую область. Конечно, он мог бы и отказаться. Но не позволила совесть, долг комсомольца. Год проработал Юрий на стройке. А в отпуске решил, с согласия родителей, побывать у родственников на Дальнем Востоке, которые работали на рыбном комбинате «Уссурийский».
Приморье пришлось по душе парню. Все ходил, присматривался, как живут здесь рыбаки. В один из вечеров к пирсу рыбокомбината причалило небольшое суденышко - малый рыболовный сейнер - 264. Его капитал Иван Елисеевич Белошапко, Герой Социалистического Труда, заприметил паренька, позвал к себе на судно. Он не уговаривал Юрия Демкина, не соблазнял морской романтикой, а без длинных разговоров сказал: «Давно вижу, ходишь без дела, здоровый парень. А у нас таких, как ты не хватает. Иди в контору, пиши заявление, возьмем на судно матросом. А если умеешь обращаться с мотором, будешь у нас мотористом».
И решился Юрий Демкин испытать себя в новом деле. Заманчиво было поработать на море, заработать денег. Домой отправил письмо: так, мол, и так, хочу остаться на год-два, порыбачить, денег заработать.
В конторе Демкина встретили приветливо, приняли заявление, но предупредили, что капитан Белошапко - человек строгий и требовательный. У него лодыри и охотники за «длинным рублем» долго не держатся. Работать придется в полную силу.
Юрия не пугал тяжелый труд рыбака, он никогда не искал чего-то полегче. Четыре первые путины выдержал молодой рыбак «на отлично». Работал матросом и мотористом. И понял, что с морем ему расставаться нельзя. Съездил домой на Украину в отпуск и вновь вернулся в наш район. Море звало к себе.
Как-то в 1960 году Белошапко между делом сказал: «Слушай, Юрий, в контору нашу пришла бумага, главк требует послать лучшего молодого рыбака учиться на капитана. Думаю, что из тебя добрый капитан получится».
В конторе рекомендацию Белошапко поддержали. Так Юрий Демкин поступил в Находкинскую мореходную школу. Учился он с большим желанием. В 1962 году успешно окончил мореходную школу. До 1967 года работал капитаном на рыбокомбинате «Уссурийский», а после его расформирования пришел в колхоз «Новый мир». Он ходил в море на промысел на рыболовных сейнерах «Глобус», «Асино», «Отпор». А сейчас возглавляет экипаж сейнера «Прибрежный», который ведет добычу сайры.
Ни разу рыбаки, работающие под руководством Демкина, не возвращались в колхоз, не выполнив заданий и соцобязательств. «Удачливый капитан» - не то слово для Юрия Ивановича. Это капитан ищущий, трудолюбивый, талантливый. Может быть, у него есть какие-то свои секреты удачной рыбалки? Вот что на этот счет говорит сам Юрий Иванович:
- Никаких секретов в нашем деле нет, и не может быть. Все зависит от самих людей. С хорошей командой на наших судах, оборудованных современной техникой, можно брать богатые уловы. Это только некоторые писатели пишут о сложностях рыбацкого труда, суровой романтике моря. Действительно, условия труда у нас особенные, ведь работаем мы в море. А во всем остальном труд у нас такой же, как и у тех, кто работает на берегу.
Среди рыбаков больше всего ценятся такие качества, как работоспособность, оптимизм, чувство товарищества. Надо признаться, что мне всегда везло на хороших людей. Вот поэтому, наверное, мы, как правило, возвращаемся домой со щедрыми уловами, - откровенно признался Юрий Иванович.
Ю. И. Демкин - из тех людей, кто не любит говорить о себе. Свою капитанскую работу он считает будничным делом, которое выполняет с высокой ответственностью, с пониманием долга. Юрий Иванович не любит рассказывать о трудностях, он не из тех, кто из маленькой морской волны может делать девятый вал.
Родина по достоинству оценила труд капитана Демкина, наградив его в 1974 году орденом Трудового Красного Знамени.
Сейчас Юрий Иванович возглавляет команду сейнера «Прибрежный», который находится на сайровой путине. По итогам промысла за август рыбаки этого судна сработали лучше других экипажей, значительно перевыполнив месячное задание. Так держать и дальше, капитан!
На первом районном собрании участников гражданской войны в Приморье и нашем районе в 1957 году присутствовал Лаврентий Васильевич Демиденко, бывший житель с. Лукьяновки. В годы Гражданской войны он был командиром первой роты партизанского отряда Петровской долины. После войны работал слесарем депо ст. Анисимовка, а с начала 1930 г. - председатель правления колхоза в Лукьяновке, в организации которого принимал участие и в. П. Сосинович. Позже колхоз был назван его именем.
На этом собрании Л. В. Демиденко рассказал об истории борьбы за власть Советов отряда Петровской долины и о роли его командира в. П. Сосиновича.
Вначале 1918 года в Приморье явочным порядком рабочие и крестьяне созывали свои съезды, избирали Советы. Так произошло и у нас, в селе Петровка, тогда волостном центре. В административное подчинение его входило 13 деревень и сел с множеством частных рыбных промыслов по левому берегу Уссурийского залива, включая и остров Путятин.
На первом своем съезде рабочие, крестьяне и вернувшиеся с первой мировой войны фронтовики р е ш и ли упразднить старую власть, исполнявшую волю и директивы временного правительства Керенского и избрали исполком Совета. Его председателем стал учитель-фронтовик из маленькой деревушки Промысловки Николай Николаевич Дорош. Секретарем был избран местный крестьянин - батрак Дмитрий Архипович Гольцов. Начальником военного отдела утвержден местный житель, солдат-фронтовик Кирилл Федосеечич Лемза, а руководителем отдела народного просвещения - учитель из с. Моленный Мыс Иван Иванович Глубоков.
К этому времени Приморский край был оккупирован американскими, японскими, английскими и другими войсками. Вначале американцы расположили свои гарнизоны по всей линии Партизанской железной дороги, по которой уголь партизанского рудника доставлялся для их кораблей во Владивосток.
Старый крупный гарнизон Шкотово был занят белыми и войсками оккупантов. Петровский волостной Совет учитывал сложившуюся обстановку и в первые дни своей деятельности для защиты сел и деревень начал создавать отряды самообороны из рабочих и солдат-фронтовиков. Но силы были неравны. Интервенты и белые, кроме гарнизонов по линии железной дороги, в наши села направляли свои карательные отряды, требовали от жителей всех мужчин призывного возраста вставать на учет и отправиться на службу в армию Колчака, сдать белым и интервентам продовольствие, фураж, оружие. Так продолжалось до июня 1918 г., до мятежа чехословацкого корпуса.
После временного падения власти Советов в Приморье, в Петровку из Владивостока прибыл учитель А. А. Сенкевич и рабочий порта член Владивостокского Совета А. Г. Григорьев. Они стали работать: первый - учителем, второй - кузнецом. Посланцы владивостокского подполья убедили наш Совет в том, что разрозненные, плохо организованные и еще хуже вооруженные отряды самообороны не смогут противостоять силам интервентов и белых, что надо создавать крупные партизанские отряды из рабочих, батраков и крестьян-бедняков, желающих солдат-фронтовиков.
Этой работой занялись все члены исполкома Совета и его председатель Н. Н. Дорош. Они ходили по селам и рыбным промыслам, рассказывали рабочим и крестьянам о политике ленинской партии, необходимости организованной вооруженной борьбы против иностранной интервенции и белогвардейцев.
К концу 1918 года наш отряд уже организационно оформился. Первой ротой поручили командовать мне, второй - Мочалову. Отдельной частью, примерно взводом, который сложился из рабочих и батраков бывшего вла- дельца острова Путятин - Старцева, командовал местный рыбак из села Дунай Федор Васильевич Усатов - бывший солдат - фронтовик.
Командиром отряда избрали жителя Домашлино солдата Пешкова. К сожалению, он нашего доверия не оправдал. Пьянствовал, грабил население. Другой кандидатуры на должность командира отряда среди нас не оказалось. Большинство было малограмотными и неграмотными.
В марте 1919 года в с. Фроловка состоялся первый съезд партизанских командиров Ольгинского уезда. На съезд от Петровского волостного Совета и нашего отряда делегатами были А. А. Сенкевич и И. И. Глубоков. Их избрали членами временного ревштаба сопротивления силам интервентов и белых. Председателем этого штаба стал наш учитель из с. Венидиктовка Слинкин.
Товарищи поручили мне сходить в штаб к Слинкину и просить его прислать нам командира. Таежными тропами я отправился во Фроловку. Илья Васильевич встретил меня и сказал, что командиров не успели подготовить. «Единственное, что могу вам рекомендовать: в селе Бровничи работает учителем бывший штабс-капитан царской армии Василий Павлович Сосинович. Поговорите с ним и, если он согласится быть вашим командиром, мы тогда его утвердим».
С именем Степана Ивановича Лебедева связаны первые годы становления завода «Звезда». Он был первым директором этого предприятия и оставил после себя добрый след в нашем городе.
Трудовая биография Степана Ивановичи началась рано. 15 - летним пареньком пришел он на завод «Красный производственник», что в Кировоградской области, где в совершенстве освоил профессию слесаря. Затем продолжил рабочую биографию на Дальзаводе. Здесь работал и одновременно учился на заочном отделении в ДВПИ, стал инженером по специальности «ремонт судовых паровых двигателей и механизмов». Здесь же прошел через многие должности - от контрольного мастера, начальника ОТК до начальника цеха.
В это время в конце сороковых - начале пятидесятых годов на берегу бухты Большой Камень начал строиться большой судоремонтный завод. Когда к концу 1954 года уже надо было принимать и вводить в эксплуатацию отдельные цехи, в Министерстве судостроительной промышленности решался вопрос о том, кому доверить руководство за водом.
В начале ноября 1954 года в Москву был приглашен С. И. Лебедев. На него возлагалась огромная ответственность возглавить строящийся завод. Не случайно выбор пал именно на Лебедева. Он обладал всеми необходимыми качествами для кандидатуры на директорский пост: опытный производственник, грамотный инженер, умелый организатор, требовательный и принципиальный человек. Итак, приказом Министра от 5 ноября 1951 года С. И. Лебедев был назначен директором строящегося завода, долгое время именуемого просто организацией п/я 112.
Ровно десять лет нес Степан Иванович нелегкую ношу первого директора завода. Трудностей было бесчисленное количество, если учесть еще и то, что ему приходилось решать не только вопросы становления предприятия, но и строительства города. Только человек незаурядной работоспособности, твердой воли и решительного характера мог успешно преодолевать препятствия на пути становления города и завода. Именно таким и был Степан Иванович. Это может подтвердить любой, кому довелось с ним работать.
Вот, например, как характеризует его Михаил Пантелеевич Теницкий, ветеран завода.
- Я знал Степана Ивановича Лебедева двадцать лет. Это был очень требовательный человек, требовательный и к себе, и к подчиненным. Любой вопрос доводил до конца, был рачительным хозяином завода, строго спрашивал за бесхозяйственность, разгильдяйство. Что примечательно, не доверял решение никаких вопросов работникам, склонным к злоупотреблению спиртным. Заботился о том, чтобы у заводчан был налажен быт, а потому не давал покоя общепиту, торгу, профкому. Очень любил свой поселок, был энтузиастом озеленения Большого Камня. Словом, беспокойный был человек Степан Иванович Лебедев.
А я бы хотел добавить такой штрих к портрету С. И. Лебедева. Он не гнушался никакой работы, и нередко личным примером воздействовал на людей. Был случай: как-то во время сильных дождей забился грязью один из колодцев ливневой канализации около завода, и вода потоком пошла на территорию предприятия. Трое присланных на расчистку колодца рабочих не решались лезть в мутную воду. Подошёл Лебедев, спросил, в чем дело. Затем попросил у одного из них резиновые сапоги, комбинезон и сам полез в колодец, стал его расчищать. Стыдно стало рабочим за свою нерешительность и по примеру директора они тут же взялись за работу.
С. И. Лебедев очень дорожил честью своего завода, коллектива, поселка. Со дня своего назначения на должность директора и до последних дней жизни он без остатка отдавал себя делу, которому служил честно и верно. Даже после того, когда ему в октябре 1961 года пришлось уйти с ди ректорского поста, он не согласился уехать в другой город или уйти на другое предприятие, а остался на своем заводе в должности заместителя директора по общим вопросам.
Уважительно отзывался о С. И. Лебедеве, принимавший у него директорский пост Владимир Иванович Кушлин
- По возрасту Степан Иванович был старше меня, и опыта работы у него было больше моего, но, согласившись остаться на заводе и работать заместителем директора, он никогда об этом не напоминал. За все двенадцать лет совместной работы у нас с ним не было никаких конфликтов, отношения между нами бы хорошие деловые. Степан Иванович умел отвечать за свою работу и душой болел за завод».
Почти полувековой труд С. И. Лебедева на заводах одного Министерства был отмечен правительственными наградами. Так, в годы работы на Дальзаводе его наградили орденом Трудового Красного Знамени. Но в Большом Камне он был в немилости районных властей, больших наград не получал. Только ведь не по наградам судят о человеке, а о том, что он оставил после себя. Степан Иванович оставил после себя и на заводе, и в городе добрую память.
В 1980 году С. И. Лебедев ушел из жизни. А вскоре по настоянию работников завода одной из улиц Большого Камня было присвоено его имя. Так что имя Степана Ивановича навсегда останется в истории города и завода.
Этот человек по-своему уникален. Ну, скажите: есть ли еще в какой-либо районке внештатный корреспондент, который сотрудничает с газетой почти шесть десятилетий?!
Первая заметка Алексея Филипповича Хортова появилась в далеком 1932-м году, когда наша газета только начала издаваться под названием «Борьба». Не одна-две публикации, а пятнадцать-двадцать в году - такова «норма» А. Ф. Хортова. Впрочем, сам он никогда количество статей не считает и за свою пишущую машинку садится только тогда, когда, как говорится, ждать некуда. А после уж газетчиков теребит, чтобы поскорей публиковали.
Порой от иного журналиста можно слышать сетования на нехватку тем. Для Алексея Филипповича никогда такой проблемы не существовало. То воссоздает портреты, замечательных людей, то его тревожит отношение работников совхозов к пахотным землям, то «опускается» до какой-либо частной проблемы в деле воспитания школьников... Поразительно легко Алексей Филиппович находит общий язык с людьми разных поколений и социальных слоев. Но особая категория - молодежь и дети, с которыми наш автор очень доверителен и сердечен.
Но совсем становится иным, когда сталкивается с черствостью и бездушием, всезнайством. Суровый, жесткий, напористый.
Утверждают, что «конек» А. Ф. Хортова - история. Но это правда лишь отчасти. Действительно, в этой области он знаток номер 1: его приглашают на встречи в коллективы, с ним консультируются. Но скорее всего его тему и позицию нужно формулировать шире - переустройство нашей жизни. А для него в этом деле очень важно опираться на опыт прошлого, бороться с забвением. И приходится это делать практически в одиночку.
С расширением гласности пришло к Алексею Филипповичу и новое вдохновение. Несколько доступнее стали архивные документы, находящиеся в Хабаровске, Омске, Москве. Многие суждения личного характера уже не расцениваются как предвзятые. Сегодня наш постоянный корреспондент считает своим долгом восстановить честное имя тех, кто был незаслуженно репрессирован в сталинскую эпоху.
Наверное, досужему читателю невдомек, откуда пожилой человек черпает нужные сведения. И мало кто знает, какая у него самого интересная и многотрудная судьба. Многое из того, что им написано, происходило на его глазах и при его непосредственном участии. С детства познал нужду, пять лет батрачил, столько же работал на лесозаготовках. Состоял в части особого назначения (ЧОН), борясь с врагами Советской власти. Далее жизнь Алексея Филипповича обогатил огромный опыт партийной, комсомольской и хозяйственной работы. Возглавлял Шкотовскую МТС, райисполком, был вторым секретарем двух райкомов партии - Михайловского и Хасанского, участвовал в строительстве Большого Камня в 50-е годы.
Но все же главная гордость Алексея Филипповича состоит в том, что он всегда старался быть близко к простым людям. Умел любого научить, как запрягать коня, пахать, работать серпом или на тракторе. Пешком исходил в районе все окрестности, недаром во многих селах среди старожилов у него есть друзья. Но их, к сожалению, с годами все меньше и меньше.
А ведь надо еще упомянуть о семейной жизни. Алексей Филиппович вместе с Еленой Денисовной вырастили четверых детей.
Сотрудничество с газетой - это только часть большой общественной работы. Иногда в шутку он себя называет музейным дедом и на то имеет полное право. По его инициативе и при непосредственном участии в районе создано 6 музеев, установлено 18 обелисков и 12 мемориальных досок. Собран богатый исторический материал. А впрочем, он продолжает пополняться. А особая его гордость - народный музей в СПТУ-15, которому дала высокую оценку Ада Лазо, дочь легендарного партизанского командира.
Мне посчастливилось бывать в доме Хортовых, что на Садовой. Скромная обстановка, любовно ухоженный приусадебный участок. А еще - не сотни, а тысячи писем. И во многих из них слова искренней признательности и восхищения тем делом, которым занимается Алексей Филиппович.....
За всем этим стоит высокая гражданская позиция. И уж поверьте, достается она нелегко. Кажется невероятным, но и сегодня время от времени в квартире Хортовых глубоко за полночь раздаются анонимные телефонные звонки с угрозами...
На днях Алексею Филипповичу Хортову исполняется 80 лет. Хотелось бы поблагодарить ветерана партии за его неуемную деятельность, выразить надежду, что продолжит радовать читателей своими острыми и злободневными публикациями.
Кто в нашем городе, да и районе тоже, не знает Алексея Филипповича Хортова - краеведа, историка и вообще неравнодушного человека, который, живя пламенной идеей не потерять ни одной детали из истории края, заражает этой своей страстью и всех, кто с ним общается.
И вот зашел как-то Алексей Филиппович в редакцию с очередным рассказом о хорошем человеке, а я возьми и задай ему вопрос: «Алексей Филиппович, а сами-то Вы, наверняка, трудную и интересную жизнь прожили?..». Он, как я поняла, не очень-то любит рассказывать о себе - все больше о других. Но тут вдруг, озорно блеснув глазами, запел и не что-нибудь, а «Гимн батрака». И так интересно мне это показалось, что решила с этим гимном познакомить читателей газеты:
Заиграй ты, моя балалайка,- А почему называется «Гимн батрака»? - спросила я у Алексея Филипповича.
- Почему так называется - не знаю, но мы, батраки, распевали эту песню как свой гимн.
- Вы разве тоже батраком были?
- Был. Отца моего убили в ноябре 18-го - как заложника за его младшего брата. Не был он ни революционером, ни большевиком. Полжизни отец строил Сучанскую железную дорогу (ныне Партизанская). Сначала строил, потом ремонтировал. А чтобы было, где жить его семье, купил у мужика Сергея Ляпунова старую баню за три рубля, разобрал, перенес на плечах и сделал из нее маленькую хату. Успел раскорчевать и отведенную ему десятину огорода. Но никаким хозяйством до конца дней своих обзавестись не успел.
А дальше из рассказа Алексея Филипповича я узнала, что в конце 1918 года в его Харитоповку нагрянул карательный отряд колчаковцев. Искали большевиков и работников Совета. Собрали заложниками несколько мужиков и сказали: «Или выдаете большевиков, или мы вас расстреляем».
А младший брат Филиппа Хортова, имевший шестерых детей и только недавно вернувшийся с фронта первой мировой войны, незадолго до контрреволюционного переворота был на I съезде трудящихся Многоудобенской волости избран председателем волостного Совета. Кто-то выдал его колчаковцам, однако он успел скрыться. Какой-то провокатор помог все же его найти. Брата, связанного, привезли в деревню и, не дав даже с семьей проститься, повезли на расправу в Шкотово. А Филиппа Хортова избили до полусмерти, заперли в холодной бане. Он после этого три дня мучительно кашлял и умер.
Осталось у его слепой жены четверо детей. Делать было нечего, пошел десятилетний Алеша в батраки к престарелому Петру Власенко. Пять лет работал на него, за этот труд Власенко давал Хортовым лошадь пахать десятину огорода у дома да иногда один-два мешка картошки.
- Вот такую я прошел академию батрака, - заключил Алексей Филиппович. - Но были мы молоды, любили жизнь, верили в лучшие времена. Бывало, соберемся где-нибудь за сараем и жадно читаем газеты - «Батрак» и «Батрачка», которые в первые годы Советской власти издавались в Москве. Как-то ведь доходили они сюда - в Харитоновку. А в одной из этих газет был напечатан тот самый «Гимн батрака», который я за всю жизнь так и не забыл.
Еще на лицах следы улыбок и неподдельной радости с того дня, когда большекаменцы отмечали золотой юбилей своего города. Ветераны первостроители обсуждают, спорят, звонят друг другу, и разговор, как правило, начинается с вопроса: "А помнишь!.."
Можно позавидовать памяти одного из старейших жителей нашего города А.Ф.Хортова. Но почему только памяти? Достойна хорошей зависти и вся жизнь этого неутомимого труженика-краеведа. Он всегда был собирателем и хранителем истории своей малой родины, даже когда активно трудился. А трудовая жизнь Алексея Филипповича началась с малых лет, с тех пор, как поступил он в "школу батрака" и пять лет там "проучился".
Этот, 1997, год для него пять раз юбилейный, словно пятиконечная звезда, каждый луч которой - яркое событие в жизни юбиляра. Осенью 1932 года по литотдел 40-й стрелковой дивизии, дислоцированной тогда в с. Раздольном, принял Хортова в партию большевиков. Может, у кого-то этот момент вызовет кривую улыбку, но для героя нашего рассказа день, когда он стал коммунистом, по сути, главная точка отсчета его жизни, его карьеры. Правда, едва ли слово "карьера" в почете у таких людей, как Алексей Филиппович. Главное, что вот уже на протяжении 65 лет, он не менял своих взглядов и убеждений. А недавно ему вручили новый партийный билет КП РФ. В том же, 1932-м, году, весной, молодой пропагандист Алексей Хортов написал первую свою заметку в районную газету "Борьба", которая вскоре была переименована в "Ленинский л у ч", ас 1993 года - во "Взморье". К сожалению, память не сохранила названия той корреспонденции, но наверняка рассказывала она о простых людях, о трудовых починах и быте рабочих и крестьян. Уже тогда Хортов убедился, что газета - мощный, действенный рычаг в нашей повседневности. И все прошедшие 65 лет он верил в силу печатного слова, в то, что оно "может спасти... может полки за собой повести". Поэтому и не терял связь с местной прессой, писал, в основном, о людях-тружениках. Алексей Филиппович - почетный рабкор нашей газеты. И до сих пор его просят в чем-то разобраться, о ком-то написать, кому-то помочь.
Тридцать лет назад усилиями А.Ф. Хортова был создан уголок истории города и района, ставший впоследствии первым и долгое время единственным в крае народным краеведческим музеем, расположенным в Большекаменском профессионально-техническом училище. Об этой грани его жизни можно говорить бесконечно. И если кто-то желает оспорить правоту убеждений Хортова, то серьезный его вклад в музейное дело несомненен. Едва ли не каждый экспонат этого музея, каждый листок, хранящий следы своего времени, добыт Алексеем Филипповичем. Он и сегодня консультирует работников музеев, поддерживает связь с историками и краеведами других городов. Знаменитые тематические стенды, складные альбомы Хортова выставлены на обозрение в музее колхоза "Новый мир", в библиотеках и школах города и района. И бесспорно, юбилей первого музея района - юбилей Алексея Филипповича тоже. Третий для него в этом году.
В 1946 году правительство приняло постановление о строительстве в Большом Камне завода по ремонту подводных лодок. В то время А.Ф. Хортов был на о. Путятин заместителем директора рыбокомбината по работе с плавсоставом. И потом в 1947 году его мобилизовали обеспечивать продовольствием работников стройки. Вот вам и четвертый юбилей: сорок лет назад А.Ф. Хортов влился в ряды строителей завода "Звезда" - ответственным за их снабжение от Путятинского рыбкоопа.
Родом из Шкотовского района, Алексей Филиппович долго не мог осесть здесь: жизнь, партийные призывы бросали его то в Михайловский, то в Хасанский районы. И только когда у него было уже четверо детей, получил Алексей Филиппович предложение возглавить парторганизацию на строительстве Большого Камня. Раздумывать не стал и в 1952 году приехал сюда на работу. Вот и пятый юбилей: 45 лет живет Алексей Филиппович в Большом Камне. Его скромный домик на ул. Садовой с ухоженным садом знаком многим. И всегда здесь вызревали во-о-т такие наливные, вкусные яблоки.
Давно уже выросли дети Алексея Филипповича, внуки взрослые, и правнуки есть. А ему самому в этом году исполнилось 88 лет - можно сказать, тоже круглая дата, такое сочетание цифр бывает раз в жизни. Как ни читай - одно и то же будет, как говорится, кругом шестнадцать. Да так оно и получается: с какой стороны ни рассматривай жизнь нашего юбиляра, почетного жителя Шкотовского района Алексея Филипповича Хортова, - достойна она высокого признания и уважения.